Дурак космического масштаба

Влана тряхнула волосами. Волосы у неё короткие, но спереди уже немного отросли и падают теперь на глаза. Она их, наверное, тонировала раньше, потому что у корней стала пробиваться сталь. В цвет глаз. Черты у неё тонкие, но твёрдые. И на мальчишку она всё-таки здорово похожа. Но и этим она мне тоже нравится. Надо же, Келли побоялся ко мне идти… Неужели я такой злой и страшный? Влана поймала мой напряженный взгляд и фыркнула.

— Страшный ты, страшный. В зеркало на себя почаще смотри. И улыбайся сам себе, для профилактики. А сейчас давай подумаем, на какой твой приказ может отреагировать предатель?

И тут меня в пот бросило! На меня покушались три раза! Но в космосе от меня избавиться проще простого — заминировал корабль перед проколом, и никто, никогда…

— Влана, — сказал я жестко. — Тащи сюда своего кандидата. — Если у меня психоз — это полбеды…

Встреча, разумеется, не дала ничего. Только бойца перепугали. Если он и скрыл от меня получение приказа по Армаде, то и сам об этом не знал. Я велел ему начертить маршрут своих передвижений по кораблю после старта и послал ребят из "старичков" проверить со сканером. Я объяснил ему, в чем его подозревают, сказал, если что-то вспомнит — немедленно ко мне. Велел не выходить из каюты. И отпустил. А что я мог ещё сделать? В оставшееся до прокола время мы проверяли корабль. Не нашли ничего. И, перед погружением в искусственный сон, меня мучили сомненья, выйдет ли корабль из прокола? Но из прокола корабль вышел. Не вышел только я.

Процедура пробуждения после обратного вхождения в зону Метью такая. Сначала автомат будит дежурных и медика. Потом дежурные контролируют процесс пробуждения всей команды. Контроль идет с монитора в навигаторской. И, когда дежурный увидел, что я не просыпаюсь, он решил, что это просто сбой в системе, хотя сигнал у него на пульте горел. Дежурный, продублировал включение еще раз. Подождал пару минут. Потом доложил медику. Медик не стал проверять автоматы, а просто зашел ко мне сам со своей диагностической машиной. Еще через минуту выяснилось, что температура тела у меня +42 с половиной градуса по Цельсию, а сам его обладатель в коме. Медик должен был в такой ситуации докладывать Влане, но он по инерции доложил Келли. Келли пришёл заспанный и заторможенный. Он имел привычку засыпать раньше, чем автоматы начнут погружать в сон, и ухитрялся как-то соответственно выглядеть и соображать. Медик успел ему раз 5 объяснить, что меня нужно срочно в криокамеру, потому что он не знает, сколько времени длится уже такое состояние и до какой степени может быть поражен мозг.

Келли его не понимал. Механизм работы человеческого тела в его голове не очень отличался от работы любого другого механизма. Он просто не врубался, чем может быть опасна температура выше сорока градусов, при которой вообще-то начинает "вариться" белок. Если бы не прибежала Влана, вообще неизвестно, чем бы всё это закончилось.

Сначала меня поместили в криокамеру, но из-за нарушений сердечной деятельности полностью замораживать побоялись. При минимальном же охлаждении температура упорно не снижалась. Кончилось всё тем, что после обмена паролями, мы пошли не на сближение с флагманом крыла, а решили стыковаться с госпиталем. Самое смешное было, как вы помните, в том, что приказа на переподчинение командующему южным крылом мы не получили. Поэтому мы подошли к кораблям Армады, нас опознали. На этом всё и закончилось. Нам не впервой было болтаться между кораблями и наземными частями, и никто такому положению вещей, в общем-то, не удивился. Спецон — он и есть спецон. Мало ли с каким заданием. Если бы не случившееся со мной, я в этот же день доложил бы ситуацию командующему крылом, приказ бы продублировали, и жизнь пошла бы своим чередом. Но Келли это и в голову не пришло. Влана с трудом, но растолковала ему, что означает моё состояние, он запросил госпиталь, и заработал запасной вариант, заготовленный Мерисом еще пару недель назад.

История четырнадцатая. «Цена пощёчины»

— Госпиталь вас видит. Примите координаты автостыковки! В навигаторской госпиталя дежурил молоденький веселый курсант, едва доучившийся до первой плановой стажировки. Его нежно-розовые, в конопушках уши, торчали в разные стороны и просвечивали по краям.

— Возьмите поправку! Два градуса! — бодро командовал он.

Его радостный голос диссонировал с лицами людей в навигаторской ЭМ-17 с эмблемой спецона на правом борту. Парня, видимо, командировали сюда недавно. Впрочем, попадаются двуногие, сохраняющие жизнерадостность и в похоронной команде.

— "Вакуум" пошёл!