Дурацкий расклад

Вообще, всё, что делаем мы — очень логично. Это не фильм, где заложников обязательно спасают, выводя бедолаг прямо в объятия рыдающих от облегчения родственников. Этот вопрос можете даже не поднимать. Такое бывает только в сказках и плюс-минус с обычными людьми, а не с неогенами, понимаете? Неогенами. Пусть там адаптанты, но посмотрите на то, кем стал Радин с обычной деревяшки. Или тот же Коробок с его ультимативным промораживанием. Так что нет, ни о какой надежде на спасение Окалина не думала, распределяя своих по двум точкам с прицелом добраться до третьей и принимая моё предложение насчет четвертой. Ни она, ни девчонки, ни, тем более, парни, никто из них не будет кидаться грудью на амбразуру, если эту амбразуру отыщет.

Мы не в сказке.

…но рождены, чтобы сделать её былью. То есть — иметь ответ на вопрос «а где были вы, когда это всё случилось?». Нам полагается, понимаете? Ответ должен быть охренительно убедительным.

Поэтому я врывался как к себе домой на запах чебуреков. Как в ту, чья очередь пришла «застревать» в стиралке. Как в бухгалтерию в день зарплаты.

…и первым же делом, моментально понимая, что вытащил «счастливый» билет, я сшибаю с ног троих субчиков, ошивающихся в фойе этого дома детской радости.

Да еще каких!

Укатившегося в угол доходягу я не опознал, а вот за двух старичков-китайцев у меня взгляд зацепился намертво, благо что у одного из них, стекающего сейчас по доске почета, реально руки были замотаны в пакеты. Этого мне вполне хватило, чтобы, сменив форму на человеческую, тут же пробить футбольного пинка стонущему деду без пакетов на руках. На портреты и мутные фотографии детей, обрамляющие стены в этом царстве веселья, брызнули фрагменты китайского пенсионера. Следующим был дед с пакетами, стоящий на карачках и тянущийся куда-то рукой. Снова брызнуло на стены.

Так, теперь доходягу…

Я еле успел отпрыгнуть, но и то — только потому, что перед тем, как в меня зарядили способностью, стрелявший предупредительно издал глухой предупреждающий крик.

Сука…

— Парень… не трогай его, — еле проговорил тяжело дышащий человек, стоящий у вынесенных мной дверей, — Отой…ди…

Вымотанный, грязный и вспотевший, несмотря на снег на улице. Коробок.

— Ты как здесь оказался? — негромко спросил я, прислушиваясь не к дыханию оппонента, не отводящего от меня ладоней, а к окружающей среде, которая, пока, никак не проявляла себя шумом подбегающих по тревоге людей.

— Я же… не спрашиваю… как ты… здесь ока-зался, — выдавил из себя человек, пытающийся справиться с дыхалкой, — Почему так… припозднился?

Вот же сукин кот.

— Пацан, слушай…, — продолжал Коробок, — Мне нужен этот хер. Я его заберу и уйду. У тебя свои… дела, у меня свои. Все ваши… живы. Никого не убил. Так что…

Приятная новость, только увы, ты меня видел. Ну и еще одна штука, почему я не дам этому козлу то, что он хочет. Даже в этих обстоятельствах.

— Ты с самого начала знал, куда бежать…

Одновременно с этими словами я со всей своей дурной силы метну в гада две полные пригоршни максимально густой и липкой слизи. Удар, которым я теперь на расстоянии в десяток метров могу пробить однокирпичную стену.

Мы не в сказке, где существуют благородные разбойники. Если стоящий напротив меня человек соврал, то его нужно валить. Если же он не соврал, то это значит одно — он слишком силен, поэтому смог позволить себе такую роскошь. Тем более нужно валить. А еще он нас обманул. Всех обманул. Подвел под риск.

Оба моих снаряда с оглушительным грохотом разбились о почти невидимую сферу, «включившуюся» вокруг Коробка как раз в момент, когда заканчивал размах. Сама она такой удар выдержала, а вот плитка, в которую эта прекрасная защита частично уходила — нет. Сферу сорвалось с места и нехило брякнуло о стену, сделав крайне похожей на изолирующий шар Цао Сюин, только побольше. Но с говнюком внутри.

— Ах ты, тварён… НЕТ!!!

Даже сквозь пыль мой внезапный противник увидел, что я собираюсь сделать. Там было всё просто — швырнув в Коробка еще один мой «подарок», второй я отправил в лежащее на полу тело, которым этот перебежчик так интересовался. Тут щита не было, так что кучка лохмотьев просто стала чуть менее человекоподобной.

— Сволочь…, — прохрипел Коробок, осторожно поднимаясь на ноги, — Тебе не жить, сука…

Угу, действительно, давайте оставим в живых вражеского телепортатора ради трусливого идиота, толкавшего дерево народу. Не мне, конечно, такое говорить после всего, что я сделал, но сейчас-то надо выбесить мужика, определенно не контролирующего эту свою защитную способность? Надо. А как я это узнал? А отправив щелчком еще одну небольшую «соплю» слизи в этот прекрасный щит. Да и сам Коробок, поднявшись на ноги, лишь сверлил меня взглядом, сжимая кулаки.

И слушая, конечно же.

— Всё, пацан, ты нарвался…, — очень многообещающе проговорил он, продолжая сверлить меня взглядом глаза в глаза.

— Ага, — кивнул я ему, — Боюсь до усрачки. Стою вот прям тут и боюсь.