Дурная кровь (СИ)

Верд зубами стянул спёртые у тетери и мелковатые для его лапищи рукавицы, поморщился от боли и зябко подышал на пальцы. Едва остановившийся конёк справедливо рассудил, что своё отработал и нарочито закачался, грозя пасть прямо у ворот на радость зевакам. Подавив вздох облегчения, наёмник выпутался из стремян и вернул, наконец, колени в подобающее им положение. Санни, с чувством величайшего превосходства, звонко процокал на Кляче дальше, а наёмник, подхватив мерина под уздцы, прикидывал, как бы половчее сменять его на какую полезную утварь. Или, может, по-простому шугануть, чтоб не мешался?

— Ну, куда дальше?

Преувеличенно бодрый Санторий, оказывается, раздражал не меньше непрестанно ноющего. Однако предлагать пойти к такой-то матери наёмник не стал, сжал-разжал кулак, задумчиво рассматривая угольно-чёрный треугольник с осыпающимися, расползающимися краями. Болело постоянно. Поди разбери теперь, чуть меньше терзает или чуть больше, если последние пять вёрст самым здравым решением казалось отрубить кисти и выбросить под куст волкам на радость.

Вдоволь натешив эго, Санни тоже спешился и пихнул друга:

— Эй! Ну не куксись, что ты! Найдёшь ты её!

Наверное, охотник и правда выглядел как побитая собака, коль скоро служитель взялся его утешать. Ещё б помолиться предложил… Мужчина расправил плечи, лишь теперь поняв, как сильно ссутулился, и, покосившись на служителя, подтвердил:

— Найду, — подумал немного прежде, чем добавить: — А потом оторву ей голову.

Замученные, голодные, они прочёсывали город улочка за улочкой, а Верд с замиранием сердца ждал, молился, чтобы, наконец, метки вновь начали мучать его огнём, чтобы вспыхнули, показывая: вот он — след! Колдунья совсем рядом! Хватай, держи! Но метки молчали…

— А если она поехала в обратную сторону? — беспокоился Санни. — Домой? Или к Руте? Всяко спокойнее, чем в неизвестность…

— Одна на неделю без оружия в лес? Эта девка дурная, конечно, но не полная же идиотка.

Толстячок предусмотрительно промолчал: о том, кто из них идиот, у него имелось собственное мнение, но высказывать его вслух он не собирался. Как раз потому, что сам идиотом не был.

Мощёная площадь осталась далеко позади. С ней же остались светлые дома с приветливо распахнутыми ставнями, умопомрачительно пахнущие булочные, постоялые дворы и, стража-не стража, но те небольшие группки хмурых мужиков, которые следили за порядком. Чем теснее становились друг к дружке хибарки, чем ниже нависали их крыши и чем плотнее закрывались окна (иногда и вовсе забитые крест-накрест сложенными досками попадались), тем сильнее удалялась спокойная часть города. И тем яснее Верд понимал, что неприятности колдунью всё-таки нашли. Или она их, тут как посмотреть.

Из переулка навстречу мужчинам выскочила облезлая тощая крыса. Она описала большой круг, надеясь юркнуть в лаз под стеной покосившегося строения, но что-то испугало её, заставив помчаться прочь, прямо на людей. Мужчины разошлись в стороны, пропуская нахалку, а та, мазнув хвостом по Вердову сапогу, и не подумала притормозить. Следом за зверьком из-за угла, по какой-то невообразимой траектории пролетел погнутый нож, воткнувшись в слой грязного тёмного наста в том месте, где крыса скрылась в норе. Стой друзья на месте или окажись менее расторопными, засаленная рукоять вполне могла бы торчать теперь из глазницы одного из них. Потом из-за угла зло плюнули и разочарованно «и-и-ихнули».

— Для твоего же блага надеюсь, что целью всё же была крыса, — холодно заметил Верд.

— А как ш-ш-ше! — показавшийся ободранный дедок с длиннющей спутанной бородой так хитро сверкал глазами, что обычно доверчивый Санторий сильно усомнился в его искренности.

Короткими перебежками, петляя, как та крыса, и прячась в тени низких крыш, добытчик приблизился и подобрал оружие. Верд, хоть и стоял расслабленно, спиной к нему не поворачивался, ловя каждое мелкое движение. Санни тоже подобрался, так, за компанию.

Старик поковырял лезвием под ногтем, делая вид, что всецело увлечён этим занятием, но разворачиваться и уходить путники не спешили, так что пришлось всё же уделить им толику внимания:

— Чаго надо, молодёш-ш-шь? — прошепелявил он. Пожевал беззубым ртом, нашёл что-то интересное в его закромах, вынул, осмотрел и сунул обратно.

С трудом удержавшись от спазма в горле, Санторий попытался выступить вперёд и дружественно протянуть ладонь, но Верд дёрнул его за шкирку и, судя по разочарованно сверкнувшим зенкам старика, вовремя.

— Жить хочешь, дед? — наёмник скрестил руки на груди и невзначай чуть выдвинул вперёд левое бедро — с ножнами.

— Шмотря нашколько хорошо, — кривой нож нырнул в недра бороды, но Верд не сомневался, что снова на свет он явится меньше, чем за секунду.

— Что необычного случилось со вчерашней ночи в городе?

Дедок смачно плюнул, аккурат попав в крысиную нору, и перебрал щепотью.

— Я не стану тебе платить, — понял намёк Верд.