Душа техномага. Том 3 (СИ)

У дверей показались белые кроссовки. Граф отстраненно наблюдал, как они приблизились, брезгливо огибая лужи натекшей черной крови, и остановились прямо напротив его лица.

— Поднимайтесь, господин Корсаков, — произнес Император, чуть коверкая слова.

Граф встал и взглянул на властителя. Тот жевал желтый карандаш.

«Чертов фрик!» — подумал Корсаков, стараясь не выдать своих мыслей выражением лица.

— Что тут у вас случилось?

— Проводили эксперимент в рамках программы исследования, — пробормотал Корсаков, — немного вышли за рамки.

— Немного вышли, — словно в задумчивости повторил Император. — Немного вышли. Присядьте, — предложил он ученому, — а то у вас ноги дрожат.

Граф сел и, как прилежный ученик сложил перед собой руки. Кисти и впрямь дрожали. Он плотнее прижал их к крышке стола. Дрожь прекратилась.

Император подошел вплотную, и граф почувствовал, что от него пахнет алкоголем. Да, сейчас ведь должен был идти банкет по случаю возвращения титула кому-то из знати. Черт! Невовремя все…

— Объясните мне, дорогой мой граф, почему вы ставили эксперимент над человеком? В какую это программу входит? Уж не своевольничали ли вы?

— Я не мог предложить вам продукт без натурных испытаний, — попытался оправдаться Корсаков. — Что-то могло пойти не так. Оно и пошло. Ой-й-й! — взвыл граф, когда Император схватил его за волосы и запрокинул голову.

— Какого черта, я вас спрашиваю, тут случилось?! — громко и четко произнес Император, вынув карандаш изо рта.

— Я проверял, не опасна ли инъекция.

— И как?

Император отпустил графа и склонился над ним.

— Пока я не стал бы называть это готовым продуктом, — чуть осмелев, ответил Корсаков. — Нужны доработки.

— Ну так действуйте! — заорал прямо в лицо Император. — Быстрее! Мне нужен результат!

Он выпрямился, схватил карандаш двумя руками, сломал его пополам. А потом вдруг замахнулся и всадил обломок в тыльную сторону левой ладони ученого.

Граф взвыл от боли. Попытался схватиться за руку, но Император прижал ладонь к столу, не позволяя двинуться.

— Надеюсь, вы работаете правой рукой? — с кривой улыбкой спросил Император. — Потому что левая пока действовать не сможет. И если до того момента, пока ранка не заживет, вы не предоставите мне готовый продукт, я воткну карандаш вам в глаз! Не думайте, что я садист. Мне просто интересно, что будет. Я ведь тоже в какой-то степени ученый. И весьма любопытный. Но если вы еще раз проведете эксперимент без согласования со мной, карандашом дело не кончится. Вы меня поняли?

Граф скулил, поджав губу, но кивнул.

Император отпустил его и крикнул своим:

— Сворачиваемся! Тут больше нечего делать. Проверяйте все камеры в городе! Мне нужна эта тварь! Не дайте ей напугать моих подданных!

Он развернулся и вышел прочь из лаборатории. За ним потянулись остальные.

Оставшись один, Корсаков схватился за руку и приподнял ее. Взглянул на ладонь. Карандаш вошел глубоко, но не насквозь.

«Черт! — подумал граф, — Черт! Как же больно! Психованный ублюдок! Жевал карандаш, а потом воткнул его мне в руку! Еще не хватало заразиться от него бешенством! Хотя…»

Идея пришла графу неожиданно. Он даже забыл про боль. Кинулся к лабораторному столу, стал переворачивать все, что там лежало в поисках нужного предмета. Что-то посыпалось на пол, звякнуло стекло.

Граф выхватил из коробки стерильную пробирку, зажал пробку зубами, вытаскивая. Затем, держа пробирку большим и указательным пальцем трясущейся от боли левой руки, схватил перчатку и аккуратно взялся за карандаш. На пронзающую все тело боль граф больше не обращал внимания. Он вытащил обломок, поместил его в пробирку, закрыл притертой крышкой. Кровь хлынула из раны, но он не обращал на нее никакого внимания.

— Вот так-то, — пробормотал он, уже обдумывая план действий.

* * *

Я смотрел, как тварь карабкается по стеле, а в голове крутилась мысль: «Видел я где-то такое!» Не тварь, конечно, а что-то другое. Еще с самого района заброшенок что-то не давало мне покоя. Назойливо сверля голову, заставляя меня вспоминать. И вдруг я понял, в чем дело.

Тело твари! Эта сплошная гематома, эти искореженные мышцы и кривой череп. Такое могло случиться, если кто-то пытался использовать наниты для перестройки тела, не достигнув полного сродства. Лишь тогда была возможность безболезненно, а главное обратимо, изменять себя. Только тогда становилась доступной магия модифицирующего поля. Если монстр имел отношение к техномагам, а точнее к нанитам и иже с ними, то было понятно, что случилось.

Но вот вопрос, зачем ему на стелу карабкаться?

В любом случае я считал, что монстру не место на улицах города. Можно было, конечно, оставить это на совести ученых или Императора, но раз уж я рядом, раз уж я вижу тварь, то должен попытаться обезвредить.