Душехранитель

Рената смутно угадывала только его силуэт и не представляла, что Саша мог разглядеть в полной темноте в недрах шкафа. Телохранитель обернулся. Девушке померещилось в его глазах слабое мерцание. Что-то шевельнулось в душе. Что-то, сродни «дежа-вю». Тоскливое чувство, что когда-то подобное с нею уже было, разлилось по телу. Воспоминание, которое невозможно восстановить, но которое беспокоит неведомым…

Рената села на краешек постели:

— Чем увенчалась ваша поездка?

Он расстегнул рубашку:

— Все в порядке.

— То есть? Можно подробнее?

— Мне удалось достать Гарику билет до Тюмени. Причем на завтра.

— Из наших денег?!

— Он занимал у брата на самолет и на бензин. Как у вас тут?

Рената решила, что с Гариком разберется сама. Еще не хватало жаловаться Саше на это ничтожество!

— Все в порядке. Я волновалась за вас.

— Понятно, — с безразличием откликнулся телохранитель и стал вытаскивать одеяло из-под свесившегося с кровати Гарика.

— Что вы делаете?

— Вторую ночь спать в машине я не стану. Уж лучше на полу, хоть в рост вытянуться можно…

— Может быть, лучше этого — на пол? — Рената брезгливо посмотрела в сторону вновь забрыкавшегося Гарика.

— Нет, не лучше, — отрезал Саша.

— Подумаешь, какие мы щепетильные! — проворчала она, вспоминая «подвиг» несостоявшегося насильника.

И ведь правда ляжет на полу… Тут Гарик во сне ухватился за одеяло и дернул к себе, стараясь завернуться.

— Черт с ним, Саш! Я подвинусь, идите сюда… Только… — она кашлянула и не стала продолжать: с чего она вообще взяла, что Саше до нее? Он вымотался так, что ему эти «только» говорить явно ни к чему.

Телохранитель не стал раздумывать. Рассыпаться в благодарностях он тоже не стал. Просто скользнул под одеяло, рядом с нею, сунул пистолет под кровать — так, чтобы при надобности сразу дотянуться — и затих, не поворачиваясь к подопечной.

— Саш! Саша!

— Да?

— Как далеко нам придется уехать?

Он чуть-чуть повернул голову и бросил через плечо:

— Я не знаю, Рената. Спите. День покажет.

Девушка примолкла, но вскоре завозилась снова:

— Саша! Вы говорили, что дело не только в «дипломате». А в чем, как вы думаете?

Он что-то промычал сквозь сон.

Вот как тут моститься на этой узенькой кровати вдвоем? Она и одна не могла заснуть, а теперь вот… При этом проклятущий зэк вовсю наслаждается в удобстве — кум королю, сват министру…

Но, в конце концов, уткнувшись лбом в Сашину спину, Рената угомонилась и задремала. Перед глазами уже засверкала вода храмового бассейна, а за колоннами послышались заклинания жрецов, воспевающих смерть и возрождение какой-то птицы, как вдруг все куда-то свернулось.

Девушка очутилась в ином месте, в иное время. Здесь был отец, и она знала, что видит последние минуты его жизни. Самое ужасное, что, находясь рядом, Рената не могла предотвратить его гибель.

— Папа! — сдавленно кричала она. — Не выходи к машине, папа!

Он не слышал.

— Папа! Возьми с собой Сашу! Он знает…

Девушка не имела ни малейшего понятия, о чем знает охранник, эта фраза сорвалась с ее языка сама по себе…

Тут откуда-то в этом сне появился Саша. Так часто бывает во сне: кого-то ждешь, и вот он появляется, но не имеет никакого внешнего сходства с тем, кого ты должен был увидеть. Но ты наверняка знаешь, что это он и есть.

Вот и здесь Рената приняла за Сашу бесплотное ничто (не нечто

, а именно ничто) в черном балахоне. Голову призрака покрывал широкий капюшон. Неведомое существо — одновременно опасное и притягательное — стояло возле огромной хрустальной радуги в странном, не поддающемся пониманию, месте. Ренате стало жутко, а чей-то высокий хрипловатый голос прошептал у нее в груди: «Сестренка, а ведь рано тебе сюда!»

Тогда существо, которое девушка принимала за Сашу, протянуло к ней руку, и широкий рукав слегка вздернулся. Запястье было стянуто широким браслетом-«наручем» из чеканного сплава меди и серебра, с замысловатым узором, вид которого вызвал у нее пронзительный ужас. Но в то же время кисть руки — обычная, плотская, человеческая, с едва заметным сплетением вен на тыльной стороне — успокоила перепуганную Ренату.

— Пойдем на Радугу! — тихо промолвила загадочная капюшоноголовая тень и поддержала девушку за локоть. — Стой! Не оглядывайся!

Но было поздно: девушка обернулась и увидела смерть отца.

— Папа! — закричала она, пытаясь вырваться.

Тогда темное существо обняло ее, обволокло своей горячей, неистовой, настойчивой энергией и отдало ей часть собственной жизни. Рената почувствовала, что воскресает в этих странных объятьях.

Она в слезах вынырнула из сна. Горячая Сашина ладонь лежала у нее на плече, поглаживала, успокаивала.

— Мне приснился отец, — объяснила Рената, не поворачиваясь.

— Я знаю, — тихо сказал телохранитель.

— Если бы вернуться назад хоть на недельку...