Души

— Какая ужасная трагедия, — сказала Лавания. В этот момент я вспомнила, что она тоже римлянка, когда-то она была весталкой. Я читала о друидах и знала, что она уже была Бессмертной, если не Валькирией, когда римляне вырезали друидов.

— Теперь я понимаю, — загадочно произнесла мама Рейн. — Надеюсь, Эхо пожал души тех солдат.

— Да, мэм. Он дождался, когда Совет Валькирий вынесет свой приговор. Его и других друидов изгнали в Хель.

— Изгнали? — спросила Ингрид, скорее всего, подумав о Ризе.

— Эхо и его группа друидов-Валькирий слишком многих обратили в Бессмертных, хотя знали, что закон это запрещает. Как только их отправили служить богине Хель, они вернулись в качестве жнецов за душами солдат. Даже те, которые должны были попасть в Асгард, оказались в Хель.

— Теперь я понимаю, откуда у него эта слава похитителя душ, предназначенных для Асгарда, — прокомментировал Торин.

— Он поставил себе цель пожинать души диктаторов и высокопоставленных лиц, разжигающих войны, а также их оловянных солдатиков, независимо от того, откуда они родом, — сказала я. — Когда проливается кровь невинных, души виновных пожинает он.

Рейн посмотрела на меня прищуренными глазами. Мне знаком этот взгляд. Она ещё припомнит мне, что я держала прошлое Эхо в секрете от неё. Я же считаю, что прошлое должно оставаться в прошлом. К сожалению, оно иногда настигает нас в настоящем.

— А братья той женщины, которую ты любил, вышли на свободу, Дэв? — спросила Рейн.

— Да. Я лично проводил их на остров Мона в Уэльсе, куда перебралось большинство друидов. Это было наше единственное оставшееся убежище. Наше и британских мятежников, воюющих с римлянами.

— К сожалению, претор Гай Паулин, — тихо заговорила Лавания, — самый ненавистный римский правитель за всю историю, решил сравнять его с землёй. — Мы все развернулись к ней. — Он велел построить лодки для переправы через пролив и уничтожить каждый дом, каждый алтарь, убить всех мужчин, женщин и детей. Я к тому времени уже была Валькирией, но никогда не забуду это жуткое зрелище. Бессмертные сражались, но этого было мало.

Теперь ясно, почему Эхо терпеть не может Эндриса, римлянина. Он сказал мне, что римляне вырезали всех друидов на острове Англси (как он теперь называется) и что Бессмертные выступали на стороне сопротивления под предводительством кельтской королевы.

— Так ты никому никогда не рассказывал свою правду? — спросила Дэва мама Рейн.

— Нет, мэм. Друиды-гримниры, все из которых когда-то были Валькириями, не хотят слышать оправданий. По их мнению, моё место — Хель, среди проклятых душ. Но сначала им нужно меня поймать. Прошло уже две тысячи лет, а я всё ещё здесь.

Послышались смешки. Лавания повернулась ко мне.

— Поэтому ты ему помогаешь?

Я кивнула.

— Если Эхо его выслушает, то и другие тоже.

Лавания кивнула.

— Что ж, надеюсь, они узнают правду. Вина Дэва только в том, что он был влюблён. Он не несёт ответственности за её действия.

— Она умерла из-за меня, — возразил Дэв.

— Бедняжка пыталась спасти своих братьев и навлекла на свою голову гнев римской армии, — жёстко ответила Лавания. — Хочешь найти виноватых, вини норн, это допустивших. Они отвечают за судьбу. Останешься с нами, чтобы обсудить руны медиума?

— Я бы с радостью, но это зависит от Эхо и Коры.

Все посмотрели на меня, но у меня не было ответов. Я уже сделала всё, что могла.

— После того, как он поговорит с Эхо, мы решим, что делать дальше. — Я посмотрела на часы. Уже почти одиннадцать. — Я должна вернуться домой до того, как родители заметят моё исчезновение и позвонят в полицию. Увидимся завтра, — добавила я, посмотрев на Рейн. Она кивнула в ответ. Взяв телефон со столика, я пожелала всем хорошей ночи и направилась к порталу.

Как только портал закрылся за мной, я наклонила голову, прислушиваясь к звукам в доме. Тишина.

— Ты говорил о той самой Телее, да? — спросила я.

— Ты о ней знаешь?

— Эхо рассказал, что вы все в своё время были в неё влюблены.

— Но она выбрала меня, — самодовольно заявил Дэв.

«И привела тебя к гибели», — хотела сказать я, но это было бы жестоко. Я отперла свою дверь и выглянула в коридор. Осознав, чем я занимаюсь — ищу тёмные души в каждой тени, — скривилась. Пока вся эта неразбериха с тёмными душами не закончится, я так и буду ходить, постоянно оглядываясь.

Я могла бы запереться, спрятаться под одеялком и отправить Дэва патрулировать ферму, но в горле пересохло, а во рту был странный привкус. Наказание за то, что умяла почти целую пачку Twizzlers за раз.

— Я согласна с Лаванией, Дэв.

— Насчёт чего?

— Насчёт Телеи.

Я направилась к лестнице. Папин храп донёсся до меня ещё до того, как я подошла к двери их спальни. Как мама вообще спит при таком шуме?

— Не вини себя в её смерти. Она сделала свой выбор, каким бы ужасным он ни был, и ты тут ни при чём.

— Она так не думает, — пробормотал Дэв.

Не думает?

— О чём ты?

— Ни о чём! — быстро ответил Дэв. Моя интуиция забила тревогу, но я не стала давить.