Душитель из Бангкока

Можно привести еще десятки, сотни примеров, свидетельствующих о серьезной болезни современного социума. Но зачем? Что изменится? Для себя я давно уже понял, что с этой цивилизацией мне не совсем по пути. Никуда не деться, я живу здесь, но это не значит, что я обязан играть по общепринятым правилам. Ну, уж нет. Правила игры у меня свои. И Игра своя.

Я прервал размышления, когда увидел, что ко мне направляется колоритный саддху* с толстым деревянным посохом и человеческим черепом в руках. Его покрытые пеплом длинные волосы доставали чуть ли не до колен, во рту дымила трубка, глаза горели огнем, а толстые губы расплывались в широкой улыбке.

– Серега… (следующие тридцать три сакральные слова не приводятся здесь в связи с цензурными соображениями), ты откуда тут взялся? – заорал он на чистом русском языке, до смерти пугая, сидевшего чуть ниже меня в медитации японца и двух голубей, собиравшихся заняться любовью возле все того же японца. – Ну… (следующие сто восемь сакральных слов здесь не приводятся, по все тем же, цензурным соображениям), как я рад тебя видеть!

Примечания к девятой главе

Город Шивы – именно в Варанаси согласно индуистским легендам один из трех верховных божеств индуизма бог Шива совершил омовение и смыл с себя все грехи.

Вавилон – символ современного западного общества потребления в растаманской культуре.

Варанаси – Варанаси старше истории, старше традиции, старше, чем легенды, и выглядит вдвое старше, чем всё это вместе. Марк Твен

Ракшасы – демонические сущности в индийской мифологии.

Фреш чикен – свежий цыпленок.

Намастэ – традиционное приветствие в Индии. Произошло от слов «намах» – поклон, «те» – тебе. Более глубинное толкование: «Божественное во мне приветствует божественное в тебе».

Гхаты в Варанаси – это не просто ступенчатые спуски к великой реке. Они представляют собой сердце религиозной жизни города – места кремации, древнейшие храмы, места ритуалов и церемоний.

Саддху – странствующие аскеты, стремящиеся достичь освобождения (мокши).

Глава десятая

Дороги Индии. Мой друг Паша. Капалики. Практика лучше теорий. Без чилома не обойтись. Бом Шанкар. Танец облаков. Махадэв. В Кальпу? Медитатор хренов. Трезубец на ладони

Горы, пустыни, джунгли, океан, пляжи, пляжи, пляжи и небо, казавшееся все ближе и ближе. Наши «Роял Энфилды», несущие нас навстречу неизвестности. Падения, разбитые колени и локти, стесанная кожа бедер и скорость, скорость, скорость. Танцы на пляже под открытым небом в Анджуне*, горячие источники Маникарана*, крышесносный касольский чарас*, дорога над пропастью из Нако в Табо, Кумбха-мела в Харидваре, драка с местной гопотой в трущобах Бомбея, женская сборная Швеции по баскетболу в Кочине*, горы и чай Дарджилинга*, квартал Джи-Би Роад в Дели, ашрам Шивананды в Ришикеше, гашишная медитация в Кальпе, панчакарма в Керале*, ауровильское разочарование, ром «Оулд Манк» в гоанских шеках, марсианские пейзажи в Хампи*, ретрит в Ладакхе* и много-много-много чего еще.

Мы странствовали с Пашей по Индии на мотоциклах «Роял Энфилд» почти год. Возможно, ездили бы и дальше, но мне по семейным обстоятельствам пришлось вернуться на родину, а Паша остался в Индии. С тех пор я его и не видел. Я был в Индии много раз, но наши пути не пересекались. Мать Индия нас не сводила, а связаться с Пашей было практически невозможно – он не признавал никакую технику, кроме мотоциклетной. Всё остальное (в том числе и мобильные телефоны и компьютеры) еще со времен растаманской юности он считал злобным порождением Вавилона и ничем из этого старался не пользоваться. До меня периодически доходили слухи, что его видели то там, то здесь на бескрайних просторах индийского субконтинента, но самому с ним встретиться мне не удавалось.

И вот встреча. Конечно, узнать в классическом индийском странствующем йоге, с головы до ног измазанном пеплом (и меня, мерзавец, измазал им во время наших дружеских объятий), моего старого друга было непросто, но до того мгновения, когда он открыл рот и выдал на-гора свои сакральные слова. Что-что, а сказать красиво он умел. Что вы хотите, папа заведующий кафедрой филологии Санкт-Петербургского университета, мама – крупнейший в России специалист по «Вильяму нашему Шекспиру». А сын… Сын – странствующий йогин, практикующий ритуалы древней тантрической шиваистской секты капаликов.

Капалики – это йоги, живущие обычно в местах сожжения трупов (шмашанах). Они поклоняются богу Шиве в его наиболее грозных обличьях и совершают ритуалы, так или иначе связанные со смертью, кладбищами, мертвыми телами, кровью, сексуальными практиками.