Два лица одной тени

Вернувшись в дом, Женька обнаружила, что Влад еще не лег, а продолжает сидеть за столом, с кем-то разговаривая по телефону. Женька уже привычно постаралась не прислушиваться: деловые разговоры Влада были ей ни к чему, а какие-то личные могли причинить только боль и отравить те редкие счастливые часы, когда они с Владом оставались вдвоем. Так что она просто собрала со стола всю посуду и, не задерживаясь, ушла с подносом на кухню. Там загрузила все в посудомойку, до сих пор не понимая, зачем нужно было покупать этот агрегат, когда все просто и быстро можно сделать самой. Но Влад привык, чтобы все, что его окружает, было по высшему разряду, и не признавал никаких отступлений на этот счет. Сенсоры, датчики, холодильник с видеокамерами… Все в этом доме было качественным, продвинутым и дорогим. Разве что сама Женька являлась исключением… Она уже и не пыталась понять, что он в ней находит. В простой, диковатой по натуре, с совершенно особым внутренним миром, больше настроенным на общение с природой, даже с деревьями. Но не с людьми! Из-за чего она охотно бегала с Туманом в лес, отдыхая там душой, но любые выходы из дома в сторону города становились для нее тяжкой повинностью. Это было главной причиной, почему Женька не посещала ни маникюрщиц, ни косметологов, и даже в парикмахерскую старалась не наведываться лишний раз. Хотя Влад неоднократно ей все это предлагал, сам пользовался услугами мастеров не реже раза в неделю, а его жена бывала в таких заведениях практически каждый день. В каких-то навороченных салонах, где тщательно ухаживали за всей ее красотой, от пяток до макушки. Фитнес, массажи, маски… Женька ни разу не видела вживую Эллу Загорову, но по отзывам и по снимкам, которые ей удалось посмотреть, знала, что та ослепительно красива! Как кукла, или принцесса, или вообще какое-то неземное существо именно того высшего сорта, который Влад согласен был признавать достойным внимания. А вот ее, Женьку, он в первые дни их знакомства вообще высмеивал, даже невзирая на то, что был обязан ей жизнью. Но все же остался с ней с той самой поры, даже несмотря на ее нежелание меняться ему в угоду… Впрочем, бросив свои попытки изменить ее внешне, он коснулся куда более глубокого внутреннего Женькиного мира. Все-таки вытащил ее из глуши, где она была счастлива в окружении своего леса. И вынудил поехать с ним на прием к его сестре Кристине, которая была психотерапевтом в своем собственном лечебно-оздоровительном центре. Та оказалась действительно хорошим специалистом, и, что бы ни испытывала на самом деле к любовнице брата, вынужденно выложившей ей всю свою подноготную, отнеслась к Женьке очень деликатно. Не стала ни ломать ее, ни переделывать, лишь помогла побороть несколько комплексов, сумев перевести Женькину дикость из разряда патологии просто в особенность характера, с которой уже можно существовать в условиях города. Женька была очень благодарна Кристине за тонкость ее подхода. И тоже, как Влад, отказывалась сейчас подозревать ее в попытке покушения на брата.

– Котоежик! – окликнул Влад из комнаты вторым ее прозвищем. Данным потому, что, как он когда-то охарактеризовал ее, она была «помесью лесной кошки с диким ежом».

– Иду! – Охваченная новой волной тревоги при мысли о покушении, Женька уже привычно постаралась отогнать от себя весь негатив: после будет время все обдумать, когда Влад уедет домой. А пока она включила загруженную посудомоечную машину и поспешила к нему: – Воды тебе еще принести?

– Пока не надо. – Он развалился на перестеленной кровати, явно уже начавший оживать после ночных приключений. Но весь еще какой-то лениво-расслабленный, каким бывал только с похмелья, без той энергичной властности, что была присуща всему его облику в обычные дни. – Просто ляг рядом. Давай поваляемся? Ты ведь тоже не выспалась.

«Как и Корней», – подумалось Женьке. Но она без возражений скользнула ему под бок, положив голову на его приглашающе вытянутую руку, тяжелую и властную, отчего порой та напоминала Женьке львиную лапу. Только очень ухоженную, с маникюром и тяжелым корпусом золотых часов, которые Влад практически никогда не снимал: время играло для него ведущую роль, внося в его жизнь свои коррективы. И наверное, лишь одному времени Влад ничего никогда не мог приказать… А вот Женька, повинуясь движению его руки, переместила свою голову дальше, ему на плечо. Свободной рукой он то ли погладил ее, то ли ласково разворошил ей волосы, как любил делать:

– Зверек ты, Зверек…