Два полицейских. Дело о надувном матрасе

Но мне хватило и этого, тем более, что все, что свалилось мне на голову и плечи, было в пыли, а ласты или весла забросили в этот сарай еще влажными. И куски корки застывшей пыли теперь были у меня в волосах и на лице. А о рубашке и писать не буду. Хорошо, что в машине есть еще одна. Но до машины нужно было еще добраться.

Я не стал возвращать упавшие вещи обратно на полку, а просто раскидал их ногами по углам и под самую нижнюю полку стеллажа. Не думаю, что ближайшие сто лет, что-то из этого понадобится хоть кому-нибудь. Скорее, скорее на свет!

Когда я вернулся в дом, тело Жанны, везли на каталке к машине. Его отправили в Ниццу, для проведения вскрытия. Телефон Жанны, осколки бокала и что-то еще, упакованное в целлофановые мешочки, были сложены в коробку, коробка опечатана и стояла у ног Ле Гуна, а тот, в свою очередь, пребывая в своей неподвижности, что то снисходительно цедил Риволану.

Ирина сидела на кресле, на террасе, держала в руке бутылочку воды и смотрела в одну точку, куда-то в сад. Я подошел, представился, дал ей свою карточку и попросил разрешения с ней побеседовать сегодня или завтра. Она повела плечом. Надо же, как у людей, пусть неродных, но живущих под одной крышей, вырабатываются общие привычки. Ночью, в разговоре со мной, Жанна тоже повела левом плечом. Правда, сначала она приподняла и опустила оба плеча. А потом уже этот жест левым. Ирина же плечами не пожимала. Просто повела левым и все.

Впрочем, я опять отвлекся, как с Бэзилом, которого, я сам того не желая вставил в журнал. В общем, так. Ирина, конечно же, ответила, что уже все рассказала офицеру судебной полиции (а что она еще могла мне ответить?). Но если так надо, если без этого никак, то да, конечно, она поговорит и со мной.

Вот и славно. А могла бы и скандал закатить. Она же в шоке. Я записал ее телефон и телефон Виктора, на всякий случай, затем попрощался с Ле Гуном, Риволаном и бригадиром жандармов. И пошел к себе в участок, доложить начальству обо всем происшедшим. Шеф куда-то уехал, ненадолго, как сообщил мне Киттель, скучающий в комнате дежурного. Он предложил мне кофе, но я предпочёл использовать паузу для того, чтобы нормально пообедать (и не прогадал) и, заодно, обдумать увиденное.

16.35. Полицейский участок в Капдае.

Сейчас мне нужно кое-куда подъехать. Придется отложить журнал в сторону.

18.47. Капдай. Авеню Раймонд Громадья. Открытая веранда кафе «Ла Пинеда»

Ну вот. Весь день мои записи опаздывали, по отношению к событиям. Сейчас я могу кое-что наверстать.

Совещание у шефа началось в 13.40. В его кабинет собрались все свободные от дежурства офицеры. Лейтенант-колонель произнёс речь, начав с того, что ситуация в городе обострилась, налицо очевидный кризис. Поэтому все свободные от дежурства сотрудники должны бросить текущие дела и, получив персональные задания, приступить к их выполнению Я ожидал, что речь пойдет смерти мадам Жанны и пропаже ее мужа. Думал, что прямо сейчас меня попросят рассказать о том, что видел при осмотре виллы «Палома». Но речь зашла совсем о другом.

– В отеле «Normandy» всю ночь бушевали студенты из Германии. Поступили четыре жалобы от постояльцев и персонала. Су-лейтенант Дюлон…

– Да шеф!

– Берите бригадира и двух полицейских. Опросите свидетелей дебоша и всех, кто себя считает пострадавшими. Составьте протокол и далее решайте, что делать с виновными.

– Будет сделано шеф.

– И обращаю внимание всех. Первая жалоба на шум и крики рядом с отелем, поступила в ноль часов двадцать минут. Если бы двое подвыпивших подростков своевременно попали к нам в участок и провели там ночь, то остальные семь не потрошили бы отель, а спокойно бы спали в своих номерах. Но полицейский наряд ограничился внушением, которое оказалось бесполезным. Это нам урок. Мир меняется. Мы должны стать жестче, быстрее и четче отвечать на вызовы современности.19

Далее… собака мадам Раку укусила мсье Могу. Они оба подали жалобы. Да, Гастон.

– Шеф, а собака на что жалуется?

– Жалуется мадам Раку. И ее жалоба, прошу заметить, в четыре раза длиннее жалобы мсье Моги. У ее псины скол эмали на зубе. Она, в смысле, мадам, утверждает, что во всем виноват мсье Гай Моги, сорок пять лет, проживающий по улице… в общем, су-лейтенант Шарль Секонда, оторвитесь от этого устройства с двумя экранами…

– Но там…

– И сегодня же возьмёте объяснения со всех лиц, замешанных в этой истории, включая…

– Но…

– Мадам Анн Шрапнель, свидетельницу происшествия. Адреса и телефоны получите у дежурного. Подумайте о том, как урегулировать конфликт, не доводя до судебного разбирательства. Далее… лейтенант Гастон Карир. Я знаю, что это не по правилам, но не могу бросать новичка в пекло на третий день службы в нашем участке.

– Что опять?

– Да. Мсье Лионель Тарою вновь пришел на городской пляж. И, по нашим сведениям, находится там до сих пор.

– Вы же не думаете, что…

– Думать надо было раньше. У нас на руках решение суда.

– И опять я?

– Обещаю, в следующий раз, я пошлю кого-нибудь другого.