Два путника в ночи

Следы мужчины и женщины обнаружились в соседнем подъезде – они просто-напросто ошиблись. Непристроенными оказались двое – девушка с косой в светлой куртке и мальчонок в американской шапочке. Никто и нигде их не ждал в тот вечер. Таинственная девушка с косой и бегущий мальчонок. Почему мальчонок? А не мальчик? Юноша? Молодой человек? Ведь была причина, почему старик-портной назвал его мальчонком?

И значит ли, что эти двое посетили в тот вечер генеральшу Медведеву?

Глава 16

Повсюду одни убийцы

– Леонид Максимович, добрый день! – произнесла я в трубку, и голос мой слишком бодр для человека с чистой совестью. – Как ваши дела?

– Екатерина Васильевна, вы? Рад, рад! Вы меня просто балуете своим вниманием. Дела мои в порядке. А как вы?

– Хорошо. У меня тоже все в порядке, – приличия были соблюдены, и я перешла к делу. – Леонид Максимович, нам нужно увидеться!

– Вы меня пугаете! Что стряслось?

– Ничего. Я просто хотела отдать вам перевод.

Статья американской адвокатессы была, разумеется, лишь предлогом. Накануне я засиделась допоздна, спеша закончить перевод, чтобы с утра пораньше позвонить Кузнецову и поделиться с ним своими открытиями. Конечно, я лезу не в свое дело, и Леонид Максимович скажет мне об этом, как уже сказал однажды. Но…

– Неужели закончили? Не ожидал. Выношу вам благодарность от всего отдела. Зачем же вам беспокоиться, я пришлю за статьей капитана Астахова. Помните Колю?

– Помню, но я вообще-то могу зайти к вам и сама… прямо сейчас!

– Екатерина Васильевна, мне страшно неловко, не привык я отказывать женщинам, но, поверьте, ни сегодня, ни завтра мы с вами увидеться не сможем. У нас тут проверяющие из министерства, сидим каждый вечер за полночь, так что… сами понимаете.

– Леонид Максимович, я хотела поговорить с вами об убийстве генеральши Медведевой… – промямлила я, чувствуя себя настырной занудой.

– Об убийстве генеральши Медведевой? – удивился Кузнецов. – А что именно вы хотите мне сказать?

– Вы же сами говорили, что у меня интуиция и логика. И я знаю… то есть думаю, одним словом, я знаю, кто убийца! – выпалила я.

– Неужели? – удивился Кузнецов. – Помню я вашу интуицию, как же. И логику. А по телефону нельзя? Я беру блокнот, ручку и… диктуйте, Екатерина Васильевна. Я весь внимание.

– По телефону нельзя! Это не телефонный разговор. Ну, пожалуйста! – Мне казалось – еще немного, и я начну скулить, как щенок, выпрашивающий кусочек сахара.

– Ладно, Екатерина Васильевна, – сдался Кузнецов. – Жду вас через… – он запнулся – видимо, посмотрел на часы? – …через полтора часа, в одиннадцать ноль-ноль. Устроит? У вас еще будет время хорошенько подумать.

– Устроит! До встречи!

– Я хочу поговорить с вами об Игоре Полунине, – сказала я, когда уже сидела в кабинете Кузнецова и хозяин кабинета выжидательно смотрел на меня.

– Вы с ним знакомы?

– Не знакома, но наслышана.

– От кого, если не секрет?

Это был самый трудный момент. Я посмотрела в окно. Увидела там мокрую от дождя улицу. Перевела взгляд на Кузнецова и сказала:

– От соседей.

– От чьих соседей?

– От соседей Медведевой.

– А как вы туда попали?

– Взяла и пришла. А какая, собственно, разница? – Я перешла в наступление.

– Никакой! – к моему удивлению, мирно согласился Кузнецов. – Ну, и что же вы хотите мне рассказать об Игоре Полунине?

– Не столько о Полунине, сколько о его подруге Римме Владимировне Якубовской.

– О ней вы тоже узнали от соседей?

– Нет, соседи о ней ничего не знают. О ней мне рассказали девушки из турбюро «Вокруг света». Они работают у Игоря Полунина. Он совладелец бюро. Знаете, если даже предположить, что все они немножко ревнуют своего шефа к Якубовской, то все равно в том, что они мне рассказали, есть рациональное зерно.

– Подождите, Екатерина Васильевна, позвольте спросить, пока не забыл: а как вы им рекомендуетесь?

– Ну, по-разному, – я слегка смутилась. – Говорю, что из частного детективного бюро….

– А документы у вас требуют?

– Вообще-то нет, как правило. Но у меня есть лицензия, в случае чего, могу показать. Знаете, они умирают от любопытства, и всем хочется поговорить об убийстве. Высказать свои соображения. Меня не боятся, я ведь совсем не похожа…

– На нас?

– Ну… да.

– Понятно. Извините, что перебил. И что же они вам рассказали?

– Что Якубовская очень ревнива и неуравновешенна. Она закатывала Полунину сцены даже на улице, представляете? Лена, одна из девушек, видела, как они ссорились около театра. Якубовская злилась, кричала, лицо красное, а потом вдруг побежала прочь. Он за ней, хватает за руку, умоляет: «Риммочка! Риммочка!» А она бежит прямо под троллейбус, ничего вокруг себя не видит…

Кузнецов молчал, слушал, не перебивал.

– Я встретилась с женщиной, которая когда-то работала с Якубовской. Она тоже говорила о ее неуравновешенности. Однажды Якубовская выбила окно в квартире своего бывшего мужа, известного художника-дизайнера.

– Неужели? – удивился Кузнецов. – Каким же образом?