Двадцать и один год (СИ)

Читая эти слова, я ощутила, как по спине пробежал холодок. Глаза мои наполнились слезами, а руки начали трястись. Сколько сказано…дряни. Сколько боли. Она бескрайняя эта боль, ломает меня. Выкручивает. Как же я хотела его голос услышать…как любимую музыку. Мне кажется, что все мое сердце изрезано. Все в шрамах оставленных именно им. У него своя правда и в этом весь он. Как будто он в какой-то бездне, в своей жизни на дне из которого нет выхода.

Как мог он так думать обо мне? Как мог так говорить?

Я пыталась вздохнуть, пыталась найти в себе силы написать ответ, объяснить, что все не так, как он думает. Но боль и обида переполняли меня, заставляя с каждой секундой чувствовать себя всё хуже и хуже.

Слёзы катились по моим щекам, когда я, дрожащими пальцами, блокировала и этот номер. Мне нужно было защитить себя, защитить своё сердце от дальнейшей боли.

Сидя в темноте своей комнаты, я плакала, обхватив колени руками. Мне было так больно и так одиноко в этот момент. Иван был рядом, но только физически; мои мысли были с Женей, с его болью, которую я чувствовала сквозь его слова.

Трясло меня не только от обиды и горечи, которые принесли эти слова, но и от любви к Жене, которая, казалось, никогда не угаснет. Несмотря на всё, что произошло, несмотря на его жестокость, я продолжала его любить. И это осознание заставляло меня страдать ещё больше. Хотелось выдрать свое сердце из груди и обклеить его пластырем, залечить, залить спиртом, чтоб перестало так саднить.

Ничего…придет время, и я смогу его забыть. Смогу. Должна.

Глава 22

В темноте моей спальни ночь казалась бесконечной. Я лежала на широкой кровати, ощущая, как тревога и напряжение сжимают мое сердце. Завтрашний день обещал стать новым началом — Иван и я должны были официально стать мужем и женой. Но вместо предвкушения счастья, меня мучили сомнения… И последние слова Жени. Его грубые, унизительные слова все еще горели в моей памяти, заставляя душу кровоточить.

"Алена… я не верю, что это правда! Ты с ним, да? Ты теперь живешь с ним! А как же мы? Как все, что ты говорила мне? Как мои дети? Они назовут его отцом? Алена! Ответь мне! Ты сука! Поняла, кто ты? Ты просто сука!"

С каждой минутой мне становилось все хуже. Мне жгуче хотелось перечитать нашу переписку с Женей, пропустить через себя все наши моменты, чтобы найти в них прощание, которое могло бы помочь мне двигаться дальше. Но было уже поздно: я удалила все сообщения, пытаясь избавиться от прошлого, и теперь, когда я искала утешения, мне было нечего перечитывать. И меня ломало как наркомана, ломало в диком и ужасном желании снова окунуться в наше безумство…Как же адски и безумно я люблю его. Как разлюбить? Как выдрать из себя эти воспоминания и снова стать счастливой?

Говорят, первая любовь самая ядовитая…То ли это и есть моя первая, то ли последняя. И она вывернула мне всю душу. Я так люблю до боли, до отчаяния. Женя…Мой Дикий. Отец моего сына…отец Насти. Как же мало я была с тобой счастлива… и сколько же боли ты во мне породил. Я вся изрезана тобой. Иногда я хочу вернуться назад в прошлое и никогда тебя не знать…Но тогда у меня не было бы Жука и Насти.

Не в силах больше лежать в неподвижности, я встала с кровати и направилась в библиотеку-кабинет Ивана. Мне нужна была отвлекающая книга, что-то, что помогло бы мне пережить эту ночь.

Когда я дошла до двери библиотеки, она оказалась закрытой. На мгновение я застыла, затем вспомнила — Иван иногда оставлял ключи на каминной полке. Я медленно подошла к камину, нащупала ключи и вернулась к двери.

Тихо повернув ключ в замке, я вошла внутрь и закрыла дверь за собой. Теплый воздух библиотеки обволок меня, наполнив запахом старой бумаги и кожи. Я вздохнула и подошла к одному из стеллажей, ощущая, как напряжение немного спадает при виде рядов книг. Мое внимание было нацелено на поиск той самой книги, которая сможет отвлечь меня от волнений. Что-то не про любовь. Я бы сейчас прочла триллер или ужасы. Всегда любила нечто такое, что опровергает реальность. И никаких любовных драм иначе я просто не выдержу.