Двадцать один день (СИ)

Вернувшись из ординаторской, куда он спускался, чтобы приготовить для подопечного успокаивающий вечерний травяной чай, Кагами не обнаружил Куроко в комнате. Тщательно проверив все углы, на всякий случай заглянув в ванную, в шкаф и под кровать, Тайга выбежал в коридор с твёрдым намерением открутить подопечному голову и даже не испросить на это официального разрешения на прикосновение к его венценосной особе. Нельзя же так вот просто пропадать! Тайга отошёл на пять минут, не больше! Вот куда он делся, спрашивается?! Если только… Утренняя тревожность и подозрительность, которые, казалось, немного отступили в течение дня, вернулись с удвоенной силой, так что сердце стучало где-то в горле, а ноги уже сами несли его на третий этаж в кабинет Накатани.

Но там он благополучно поцеловал закрытую дверь. Кагами для верности прислушался, не мучают ли Куроко там, за массивной створкой, но за дверью было тихо, и Тайга застыл на пороге, вцепившись в волосы на затылке и судорожно соображая, куда ещё мог податься его горе-подопечный, ну, или куда его могли увести. Из размышлений его вырвал громкий крик, доносившийся из конца коридора, сорвавшись внезапно и застыв на высокой ноте.

Тайга поморгал, пытаясь убедить себя, что ему просто показалось. Но крик повторился, теперь сопровождаемый звуками борьбы и ударом чего-то тяжёлого о дверную створку дальней угловой комнаты. «Никаких выкрутасов!» – предупреждающе проговорило сознание голосом Касамацу, едва Кагами сделал пару шагов на звук. Тайга нахмурил брови, сжал кулаки, но продолжил идти. «Сиди тише воды ниже травы!» – настаивал внутренний голос, и следующие несколько шагов дались Кагами уже с трудом. Вернулось неприятное ощущение, что всё, что с ним происходит, – сюжет какого-то глупого фильма, который теперь из второсортного боевика превратился в настоящий фильм ужасов с шаркающими шагами, подрагивающим светом ламп и чем-то жутким, притаившимся за дверью. И Тайга разрывался между желанием доесть поскорее попкорн и свалить подобру-поздорову и какой-то насущной потребностью узнать, останется ли в живых главный герой.

Дилемму разрешила выбежавшая из комнаты женщина, которая прижалась спиной к противоположной стене коридора, испуганно зажав ладонью рот.

- Прошу Вас, помогите! – прокричала она, заметив Тайгу, и тот, повинуясь инстинкту настоящего спасателя, кинулся к двери.

Картина была достойна не просто ужастика, а оскароносного ужастика. Мурасакибара, распластавшись на полу на манер морской звезды, еле-еле удерживал барахтавшегося под ним худого парня, который мотал головой из стороны в сторону и рычал, как бешеная собака. Разве что пена ртом не шла. Ацуши уже потянулся было за лежавшей на привинченной к полу кровати смирительной рубашкой, когда псих извернулся, неестественно выгнувшись, и вцепился зубами тому в запястье. На пол закапала кровь, Мурасакибара дёрнулся, зажмурившись и чертыхнувшись сквозь стиснутые зубы, и лишь на мгновение ослабил хватку, но бешеному этого хватило, чтобы пнуть его ногами и вскочить, метнувшись к двери. Кагами поймал его в объятия машинально и только потому, что загораживал собой почти весь проход, и повалил на пол, оседлав.

- Ноги держи, – вяло скомандовал Мурасакибара, подоспевший со смирительной рубашкой, и Кагами послушно прижал к полу брыкавшиеся конечности.

Ловко спеленав бешеного, Ацуши поднял его с пола и усадил на кровать, после чего, наконец, зажал пальцами до сих пор кровоточившее запястье. Кагами выдохнул и посмотрел на психа, который продолжал дёргаться в тщетных попытках высвободиться и сдавленно рычать. У Тайги по спине внушительным табуном пробежали мурашки: даже разъярённый соседский ротвейлер, который укусил его в далёком детстве, выглядел по сравнению с этим парнем безобидной болонкой. Бешеный щурился, и странные разноцветные глаза опасно сузились, ноздри воинственно раздувались от тяжёлого дыхания, а за измазанными в крови тонкими губами виднелся хищный оскал. Кагами непроизвольно отпрянул, сделав полшага назад, когда бешеный заговорил хриплым, сорванным голосом:

- Смотрит охранник на окна… ладонями быстро закрыв… выключи камеру… на раскалённом капоте… на раскалённом асфальте….

Тайга смотрел, не моргая, и понимал, что ничего страшнее в своей жизни не видел.

- В особняке за забором, за плотно закрытыми шторами… – псих перешёл на свистящий шёпот, оторвав от подушки голову и жадно уставившись на новое лицо, а Кагами не мог отвести взгляда от зашкаливавшего пульса на вздувшейся от напряжении вене на виске больного. – Щедро покрыты ладони… вписаны кровью в историю… – продолжил бешеный, запрокинув голову, и разразился истеричным смехом.

- Сейджуро! – кинулась было к нему женщина, но Мурасакибара успел перехватить её за руку и притянуть к себе.

- На тебе власть, Император! – выкрикнул псих. – На… На… На… – нараспев повторил он, продолжая смеяться. – На тебе власть, Император! На! – голос оборвался в самой верхней точке, и бешеный откинулся на подушку, громко хохоча.