Двадцать один день (СИ)

- Добрый день, Такао-сан, – вежливо поклонился тот. – Кагами-кун похитил меня, а я стал соучастником преступления. Теперь на нас охотятся другие преступники, которые хотят вернуть меня в клинику и давать таблетки, – беззастенчиво принялся рассказывать он. – И ещё, вероятно, разыскивает полиция. Хотя Аомине-сан не арестовал ни меня, ни Кагами-куна. Это странно. Нужно разобраться. Определённо, нужно.

- Я в курсе проблемы, Куроко-кун, – ответил Такао. – А сейчас вам придётся снять всю одежду, господа, и направиться в ванную на дезинфекцию.

- Чего? Это ещё зачем? – возмутился Кагами, скидывая на пол рюкзак.

- Выстирать, разумеется, – хмыкнул Мидорима, наконец ставший похожим на нормального человека, ну, по крайней мере той степени нормальности, которая в принципе для него возможна. – Мы наполнили ванну через сорок три минуты после того, как позвонил Касамацу Юкио, но температура воды уже опустилась до двадцати восьми градусов. Вы должны были приехать раньше, разумеется.

- Простим их, Шин-чан, – проговорил Такао, споро стягивая с Куроко куртку и убирая её в глухой чехол на молнии вместе с толстовкой Кагами. – В дорожном движении сейчас вообще нельзя быть уверенным. Лучше метро, верно, Куроко-кун?

- Мы ездили на метро с Кагами-куном вчера. От станции Ниппори до станции Ооимачи, – затараторил подопечный, разуваясь. – Кагами-кун дал мне наушники, и мне не было громко. Я так же ездил в школу и к доктору Широганэ. Я умею сам ездить на метро. Определённо, умею.

- Отлично, – улыбнулся док. – А теперь мы пойдём мыться. Снимай-ка одежду. Всё прилично, не переживай, – предвосхитил он вякание раскрывшего было рот Куроко. – Шин-чан как раз собирался проверить, насколько тщательно я пропылесосил комнаты и вытер пыль, а Кагами-кун, конечно же, уступит тебе, и подождёт здесь, пока ты закончишь мыться. Верно, Кагами-кун? – Такао подмигнул вздохнувшему Тайге и, как только тот утвердительно кивнул, указал Куроко на дверь в ванную.

В течение следующих нескольких часов нахождения в квартире профессора Мидоримы Кагами успел: дважды вымыться целиком с использованием антибактериального мыла и специального шампуня, поучаствовать в генеральной уборке санузла от смытых с них с Куроко микробов, научить дока с помощью шпината выкрашивать рисовую лапшу в зелёный цвет, который рекомендован сегодня для Раков Оха Аса, убедиться, что нелестные замечания дока о собственной стряпне были ничуть не преувеличены, и отчаянно посочувствовать по этому поводу Шин-чану. Поспорить с подопечным, зацепившимся за фразу «выйти сухим из воды» и аргументированно доказывавшим ему, что подобное «определённо, невозможно», а также покраснеть и повозмущаться, снимая с себя вышеупомянутую выкрашенную шпинатом лапшу, когда этот вредный и придирчивый к словам засранец воспринял буквально провокацию Тайги: «Ну давай, повешай мне тут лапшу на уши!» После чего Кагами, по настоянию Шин-чана, вымылся в третий раз.

Облачившись после мытья в третий комплект стерильной формы медбрата строго зелёного цвета, он загрузил всю без толку переведённую за день кипу совершенно чистой больничной одежды в стиральную машинку, нажал на волшебную кнопку и теперь дожидался на кухне, пока док поможет Куроко и Шин-чану лечь спать, потягивая чай и отчаянно борясь со сном. Домашняя атмосфера, царившая в небольшой квартире профессора, расслабила его настолько, что в какой-то момент он даже забыл, почему они с Куроко здесь оказались. На землю его вернул позвонивший на номер Такао около получаса назад Касамацу, который в двух словах рассказал, что иск в суд он подал, рассмотрение займёт не меньше недели и что заинтересованную сторону в лице траста оповестили ещё с утра, в связи с чем Касамацу, Кисэ и Химуро пришлось держать оборону. Она, к счастью, прошла успешно, и увенчалась арестом ещё одного из банды Ханамии. А очередным доказательством того, что их новоявленный знакомый Паук уже в курсе дела, послужила мини-истерика, устроенная консьержкой в доме дока, позвонившей с новостью, что Такао разыскивали какие-то странные люди.

Такао зашёл на кухню, прикрыл за собой дверь и уселся за стол напротив Кагами, заглядывая ему в глаза.

- Отчитывать будете, док? – вздохнул Тайга, вцепившись пальцами в волосы.

Такао слегка улыбнулся и покачал головой.

- Да я и сам уж понял, – принялся виниться Тайга. – Кашу-то заварил я, а расхлёбывают теперь все. Мне, думаете, сильно легче стало от того, что Тацую избили до полусмерти и на вас охоту развернули? И Касамацу подставился, и Кисэ, и Аомине. Виноват-то я во всём, а остальные вроде как ни при чём.

Почему-то просить прощения хотелось именно у дока, может, потому что он психиатр и у него специфическая способность вызывать людей на откровенность одним взглядом, а может, потому что док не орал, не обвинял, не спрашивал по тридцать раз дурацкие вопросы о том, чем Тайга думал, когда принимал решение украсть подопечного, и вовсе не интересовался, есть ли у Кагами мозги и сколько у них извилин. Только смотрел. Внимательно, словно мысли сканировал. Кагами вздохнул.