Две головы лучше (сборник)

– Радость моя, я никогда не отказываюсь от шанса развлечься, – хмыкнула она. – Честно говоря, я начинаю засыхать на этой гребаной работе с тупыми слежками… Так что лично я ни от чего не отказывалась… Просто не надо травмировать психику моего будущего супруга – ему предстоит прожить со мной какое-то время, что, согласись, уже унесет из его организма огромное количество клеток… Поэтому пока я намерена оберегать его. К тому же мы вполне справимся без него. Ты со мной не согласна?

– Согласна, – кивнула я.

Только вот понять, что Елизавета замышляет, я еще не могла.

Тем временем наша красавица, напевая песенку «Я думал, будет хорошо, а вышло не очень…», снаряжалась по высшему разряду. Запихнула в карман маленький фотоаппарат, затарилась парой «жучков» и, все еще мурлыча себе под нос, засунула в карман моточек цветной проволоки. Зачем ей была нужна проволока? Я спросила и получила загадочный ответ: «На всякий пожарный случай». После этого она сочла себя вполне готовой, впрочем, нет, хлопнув себя по лбу, она быстренько вернулась в комнату и добавила к своему боевому снаряжению еще и «уоки-токи».

– У меня память плохая, – сообщила она. – Кажется, теперь все. Пошли.

– Куда? – поинтересовалась я.

– К твоей Кате, – ответила она. – А потом… Потом посмотрим, кто из двоих «иксов» нас заинтригует больше…

* * *

Катя стояла рядом с яркой выставкой газет и журналов. Покупателей у нее не было, и она воспользовалась передышкой, чтобы запихнуть в себя пирожок. Вот тут-то мы и появились перед ней. Она отчего-то ужасно застеснялась, попытавшись запихнуть треклятый пирожок целиком.

– Привет, – сказала ей Елизавета. – Нельзя так обращаться со своим бедным желудком… Кажется, ты всерьез вознамерилась приобрести хорошенькую язву желудка.

У нашей Елизаветы есть один талант – она общается с людьми так, словно знакома с ними лет сто и вообще они расстались только накануне. Эта черта нередко делает ее незаменимой. Люди сразу подпадают под ее скромное обаяние, вот и Катя немедленно прониклась к Елизавете симпатией и широко улыбнулась.

– Я не могу это оставить, – обвела она рукой стенд.

– Мы постережем, – сурово ответила Елизавета.

– Да ладно, – махнула Катя рукой.

Я догадалась, что у Екатерины попросту нет денег. Елизавета тоже об этом догадалась и, посмотрев на нас, сказала:

– Сашка не завтракала. Так что, девочки, валите в «Бургер Ройялс», я вас подожду. Сашка, вот деньги…

– У меня есть, – попыталась я отпихнуть протянутую сотню.

– Дитя, прекрати перечить старшим, – ответствовала Елизавета. – Это лариковские деньги. После его сегодняшнего отвратительного поведения прожрать их – твоя святая обязанность.

– Нет, – мотнула головой Катя. – Я не могу оставить рабочее место… Вдруг явятся покупатели.

– Ничего, – рассмеялась Елизавета. – Я смогу от них избавиться… Я хорошо стреляю.

Если наша Лиза входит в раж, ее шуточки переходят все границы. Но, к моему удивлению, Екатерина рассмеялась и согласилась прожрать лариковские деньги.

Так что мы отправились в сторону маленькой закусочной с манией величия, где на грязном стекле гордо пламенели буквы «БУРГЕР РОЙЯЛС».

* * *

Екатерина выглядела бесконечно уставшей. Под глазами залегли круги – свидетельства бессонной ночи…

– Что-нибудь случилось? – спросила я.

– Мама, – вздохнула она. – Сегодня ночь выдалась беспокойной. Понимаешь, у нее это иногда случается – она вбивает себе в голову, что Лешка должен вернуться в определенный день, и она весь этот день сидит у двери, а когда эта чертова дверь не открывается, с ней случается приступ. Я боюсь, что однажды ее просто заберут в больницу и она не вернется… Тогда я уже не смогу все это выдерживать.

– Надеюсь, скоро все это кончится, – фраза у меня получилась не очень уверенной.

– Надеюсь, – сказала Катя. – Еще семь лет, и все действительно закончится… Хотя ярлык родственников убийцы будет висеть на нас постоянно. Например, я – сестра убийцы. От меня даже в школе шарахались… Сестра того самого Чернышова.

– Послушай, ты не должна думать об этом, – запротестовала я.

– Я не хочу об этом думать. Само собой получается. Вертится в голове и не уходит. Потому что иногда я вдруг начинаю соглашаться со всеми, будто они правы и Лешка действительно убил Ардасову…

– Ладно, Екатерина, мы разберемся.

– Алексей Васильевич тоже так говорит, – усмехнулась Катя.

– Значит, так оно и будет. Если ты вправе не доверять нашему опыту, то уж у Лешеньки-то с опытом все в порядке!

– Мне очень хочется вам верить, – сказала она тихо. – Но мы восемь лет пытались что-то доказать – и все было безрезультатно.

– Значит, именно теперь результат может появиться, – самонадеянно сказала я.

Мне очень хотелось в это поверить. И убедить в этом девочку, отчаявшуюся и потерявшую надежду на справедливость.

Хотя иногда я и сама ее теряла. Эту самую надежду.

* * *

Мы вернулись, можно сказать, к шапочному разбору.

Вокруг Елизаветы толклась толпа покупателей, и она задушевно и бодро рекламировала оставшуюся печатную продукцию.