Две половинки (Просто о любви)

– Нормально, – тихо ответила она.

– Мне надо посмотреть твой шов, – предупредил он, берясь за край укрывавшего ее одеяла.

– Не надо, Степан, доктор смотрел утром, сказал, все хорошо, – попыталась остановить она его, схватив за руку.

– Тебе, может, и не надо, а мне надо! – твердо, обычным докторским тоном, оборвал тихие протесты Веры.

Не обращая внимания на ее слабое сопротивление и смущенно краснеющие щеки, откинул одеяло. Задрал рубашку, отлепил с одной стороны лейкопластыри, поддерживающие марлевую повязку, посмотрел шов, быстро, но легко понадавливал пальцами вокруг него, заклеил обратно, одернул рубашку и укрыл ее одеялом.

– Шов чистый, хороший. Как настроение?

Он решил не задавать лишних вопросов, что надо, он увидел, а остальное – зайдет к доктору Иванову, узнает подробности у него.

Но Степан понял, что ожидал увидеть худшее.

Спасибо тебе, Господи!

– Хорошее, – ответила, как добросовестная пациентка, Вера. – Утром мама с Ежиком приходили. Спасибо тебе за Валентину Николаевну, мама одна бы не справилась. И за санитарку, тетю Любу, спасибо.

Она задумалась, отчего-то смутилась, отвела глаза от лица Степана и добавила невпопад:

– Большое. Вот Игорь пришел. Сказал, что не уйдет. – Она повернула голову и пристально посмотрела на Степана. – Он хочет вернуться к нам и помогать, пока я не выздоровею окончательно. И потом остаться. Я раньше его гнала, а теперь чего уж…

– И правильно решила, – поддержал Степан, – зачем гнать, у вас же сын.

– Да! – обрадовалась Вера поддержке. – Ванечка его любит сильно, а Игорь, тот вообще в нем души не чает!

– Вот видишь, – не стал развивать тему Больших, – тем более тебе есть из-за чего стараться как можно скорее встать на ноги.

– А ты не… – она печально посмотрела ему в глаза, – обижаешься?

– Да господь с тобой, Вера! – возроптал Степан. – На что ж мне обижаться?

– Ну, мы с тобой так давно вместе, и Ежик к тебе привязался, а тут Игорь…

– Вера, ты хочешь, чтобы он вернулся?

– Да… – не самым решительным тоном ответила она.

Больших улыбнулся ей и посоветовал со всей ответственностью:

– Тогда не думай ни о чем лишнем. Приложи всю силу духа, чтобы выйти отсюда скорее и быть с семьей.

Вера кивнула понимающе, улыбнулась робко, но в глазах мелькнула грусть.

Женщины! Охохошеньки!

– Вер, я не смогу к тебе часто приезжать. Буду звонить твоему врачу и тебе. И давай договоримся: ты станешь честно отвечать на мои вопросы и рассказывать о своем самочувствии и делах. Договорились?

– Да! – пообещала она твердо и улыбнулась настоящей улыбкой, но слезы все-таки потекли через улыбку. Степан стер тоненькие ручейки с ее щек, чтобы не попали в уши.

Они прощались.

Разумеется, он не выпустит ситуацию из-под контроля, проследит весь ход выздоровления, и помогать будет всем, чем сможет, и заезжать к ним домой, когда Веру выпишут из больницы, но обоим понятно стало, что они прощались сейчас. И навсегда.

У нее плескались в глазах грусть и сожаление и что-то еще недоговоренное, не понятое Степаном. А он чувствовал облегчение.

И не потому, что так удачно для него все складывается с Верой, за нее он искренне порадовался. За нее и за Ежика, который так долго ждал отца.

Он почувствовал облегчение в тот ранний час, сидя в кухне своего дома, когда осознание простой истины снизошло на него. То ли прочищенные увесистым моральным подзатыльником Льва Гурьевича мозги встали на место, то ли Господь устал от его надуманных условностей и препонов, но Степан Больших освободился от чего-то давящего, мешавшего дышать полной грудью и жить на всю катушку.

И радость за Веру и устраивающуюся по-новому ее личную жизнь уже не могла ничего ни убавить, ни прибавить к этому ощущению освобождения и облегчения.

– Я пойду с врачом твоим поговорю, – поднялся со стула Степан. – Выздоравливай!

– Иди, – отпустила его Вера.

К врачу Иванову Степан попал не сразу, у двери палаты его перехватил бывший муж Веры по имени Игорь.

– Я поговорить с тобой хотел! – решительно заявил он.

– Ну, давай поговорим, – разрешил Больших.

– Пошли, что ли, покурим? – выдвинул предложение бывший муж.

– Не курю. Если разговор долгий, идем в кафе через дорогу, заодно и позавтракаю, – выдвинул встречное предложение Степан.

– Давай. – Игорь согласился.

Не зная уровня данного заведения, Степан не стал экспериментировать со здоровьем и заказал себе пару тостов, овощной салат, яичницу и кофе с молоком. Игорь ограничился соком и закурил, как только официант отошел от их столика.

– О чем хотел побеседовать? – не разводя словесную «малину», задал ритм беседы Степан.

– О Вере.

– Я подозревал, что не обо мне. Она поправится, инвалидом не будет. Самое важное теперь постоянно и очень внимательно следить за ее здоровьем.

– Да это понятно! – махнул рукой Игорь. – Я хочу к ним вернуться насовсем. Знаю, что у вас с ней…

– Ничего у нас с ней! – перебил его нерешительную недоговоренность Больших.