Две половинки райского яблока

– Татьяна, я была у Жоры! – сказала я в телефонную трубку.

– Не может быть! – закричала Татьяна. – Что случилось?

– Шеба пообещала вернуть его, ну и… вернула.

Долгое молчание воцарилось на той стороне. Татьяна молчала, осторожно дыша в трубку. Видимо, решила, что я сошла с ума.

– Натка, ты… это, – наконец пробормотала она. – Хочешь, я приеду? Прямо сейчас? Ты не голодная? Может, захватить чего?

– Не нужно. Я все равно хочу умереть.

– Подожди, я сейчас приеду! – Татьяна испугалась не на шутку, и мне стало стыдно.

– Я пошутила, – сказала я, но она не поверила. Театр был у нее в крови.

– Никому не открывай! – прокричала Татьяна напоследок. – Я сейчас! Лечу!

Не успела я положить трубку, как телефон зазвонил снова. «Жора?» – обожгла мысль. Но это был не Жора. Это был Ханс-Ульрих Хабермайер. Он звонил, чтобы поблагодарить меня за доктора… как его? Доктор Сорока? Ну да, доктор Сорока! Замечательный доктор, который вылечил мальчика. Элса передает привет и благодарность. Мельком поинтересовался, что я делаю завтра вечером. И если свободна, то не окажу ли ему честь поужинать с ним в «Английском клубе». Я ответила, что свободна и окажу честь, смутно представляя себе, что там вполне может оказаться Жора, и… так этому гаду и надо!

Хабермайер радостно расшаркался. Тут мне пришло в голову, что в качестве подопытного кролика я не состоялась и, по идее, больше не нужна ему. А что же тогда? Зачем я ему? Чего он хочет теперь? Я задумалась, сидя с трубкой в руке. Получалось, что интерес его на сей раз исключительно человеческий, а не профессиональный. Может, он… Я вспомнила взгляд Хабермайера… Вспомнила, как сказала Татьяне, что, ни минуты не раздумывая, отправилась бы с ним на край света… Вспомнила, как вдохновенно врала Жоре о нашем с Хансом-Ульрихом романе и уверяла, что тот классный любовник… Меня обдало жаром. Я словно увидела перед собой крупные, очень белые зубы Хабермайера, его чуть неровную улыбку… серебряные искры в глазах… Вспомнила, как он сказал: «Как печально, когда умирает зонт!» Кто еще способен так сказать? Вспомнила его теплую руку… Боже, какая дура! И слепому видно, что происходит!

Тут примчалась взмыленная Татьяна с сумками еды. Ее несколько удивило мое возбужденное состояние – она, видимо, ожидала увидеть меня на смертном одре с пузырьком яда в остывающей руке.

– Рассказывай! – потребовала она, расставляя снедь на кухонном столе.

Я достала купленную позавчера бутылку белого вина. В течение следующего получаса я отчитывалась о визите к Жоре.

– Я же предупреждала! – переживала Татьяна. – Я же говорила тебе… И цыганка говорила! Надо было держаться. Не поддаваться на его подлые подходы, довести до точки кипения и… вернуться в замок на белом коне!

Я только вздохнула. Если бы я была бездушной куклой, я бы так и сделала. Но я ведь не бездушная кукла! Я живая женщина, и если… если Жора целует меня, я отвечаю! Я отвечаю ему, и черт подери всю женскую мудрость! Не хочу я такой мудрости – ловушки, капканы, интриги, разжигание ревности… Стоп? Разве это не то, что я делаю, поминая все время Хабермайера? Не понимаю, не знаю… Совсем запуталась.

– Если он еще раз позвонит, – наставляла мудрая Татьяна, – не соглашайся. Ни за что не соглашайся! Скажи, что ужинаешь с… Хабермайером!

Я обалдело уставилась на Татьяну. Она, как часто бывало и раньше, снова попала в десятку.

– Кстати, – сказала я, – завтра я ужинаю с Хабермайером. В «Английском клубе».

– А Жора? – поразилась Татьяна.

– Жора не зовет меня ужинать в «Английский клуб». Он вообще никуда меня не зовет.

– А где кот? – спросила вдруг Татьяна ни с того ни с сего, оглядываясь по сторонам.

– Сидит с Шебой. Он со мной не разговаривает. Я закрыла его в ванной вместо того, чтобы выпустить на балкон, где собрались другие коты и выли на луну. Кстати, ты заметила, какая сегодня ночью была луна? И вообще, Хеллоуин на дворе, помнишь?

– На луну воют собаки, – ответила Татьяна. – Вчера Васька Гордик шлялся по театру в маске черепа с сигарой и в котелке. Наскочил на Приму в темном коридоре… Теперь ходит с фингалом, да еще его и разбирать будут на собрании за хулиганскую выходку. А что, разве сейчас полнолуние?

– Это, наверное, была не Луна, а какая-нибудь другая планета. Может, Уран или даже Плутон, – сказала я. – И она опустилась к моему балкону… Наверное, Хабермайер устроил по знакомству.

– Что у тебя с Хабермайером? – тут же спросила Татьяна.

– А что может быть у нормальной женщины с Хабермайером? Любовь, конечно. Не дружба же!

– Я серьезно!

– Да ровным счетом ничего. Хабермайер не сегодня завтра уедет. Жора тоже уедет. И господин Романо уедет. И вся его команда уедет с ним. И останемся мы с Анчуткой и Шебой…

– А я?

– И ты с нами. И вряд ли получится на белом коне. И все вернется на круги своя. Наверное, придется проситься обратно в Банковский союз. Это – моя надежная синица в руках.

Татьяна молча разлила вино, даже потрясла бутылку, чтобы все до последней капли…