Двенадцатая карта

– Мы продолжаем поиск улик, – сказал мистер Райм, – но с вероятностью в девяносто девять процентов можно сказать, что он действовал в одиночку. Думаю, это значит, что опасность тебе больше не угрожает.

Он подкатил кресло к столу и оглядел пакетики с обгорелыми кусочками пластика и металла. Затем обратился к мистеру Куперу:

– Мэл, занеси в таблицу: взрывчатка типа «товекс», кусочки радиодетонатора… корпус, провода, фрагмент запального капсюля. Устройство было упаковано в почтовую бандероль, адресованную директору Ювелирной биржи.

– Почему бомба сработала раньше времени? – спросил Джакс.

Мистер Райм объяснил, как опасно использовать радиоуправляемый заряд в условиях города, где полным-полно фонового радиоизлучения: детонаторы на стройплощадках, портативные рации, бессчетное множество других источников.

– Или он себя сам подорвал, – добавил Селлитто. – Возможно, прослышал, что Бойд арестован, а на бирже вовсю ищут бомбу. Наверно, понял, что его скоро возьмут.

Женева почувствовала неловкость. Эти люди вдруг словно от нее отдалились. Причины, по которой они здесь собрались, больше не существовало. Что до отца, он казался ей еще больше чужим, чем полицейские. Женеве захотелось вернуться в подвальчик, к своим планам о колледже, к мечтам о Флоренции и Париже.

Неожиданно она поймала на себе пристальный взгляд Амелии.

– Что теперь будешь делать? – спросила детектив.

Женева посмотрела на отца. А что теперь будет? У нее объявился родственник, все так. Только ему даже в городе оставаться запрещено. Ее снова попытаются отправить в приют.

Амелия перевела взгляд с Женевы на Линкольна Райма:

– Пока дело не утрясется, почему бы не оставить все как есть? Пусть Женева пока поживет у тебя.

– Здесь? – удивилась девушка.

– Твой отец должен вернуться в Буффало, чтобы решить там свои вопросы.

«Как будто остаться с ним – это вариант», – подумала Женева, но промолчала.

– Отличная мысль. – Голос Тома. – Стало быть, решено. Ты остаешься здесь.

– Ну что, согласна? – спросила Амелия.

Женева не понимала, почему все так хотят, чтобы она осталась. Она с самого начала ожидала подвоха. Или в ней просто говорит подозрительность, воспитанная долгими годами одиночества? Вдруг вспомнилось старое присловье: «Твоя семья там, где ты ее найдешь».

Она решилась:

– Конечно, согласна.

* * *

Два охранника привели закованного в наручники Томпсона Бойда в лабораторию Райма и предъявили его детективам. Женева находилась в комнате наверху, на этот раз под присмотром Барб Линч.

Райм редко изъявлял желание встретиться с преступником лицом к лицу. Как ученого в работе его привлекал азарт, жажда погони, а не физическое воплощение подозреваемого. Злорадствовать перед пойманным им человеком желания он не имел. Оправдания и мольбы оставляли его равнодушным, угрозы не задевали.

Сейчас он хотел быть абсолютно уверенным, что жизни Женевы Сеттл больше ничто не грозит. Хотел лично оценить преступника.

Бойд, весь замотанный бинтами после схватки с Сакс, обвел лабораторию взглядом. Оборудование, таблицы на досках. Инвалидное кресло.

Ноль эмоций – ни искорки удивления, ни проблеска интереса. Даже когда он увидел Сакс, только кивнул. Словно забыл, что она едва не выбила ему булыжником все мозги.

«Когда его спросили, что он чувствовал, когда сидел там на стуле, он сказал, что никак, ничего не чувствовал. Только вроде как онемение. Ближе к концу он часто так говорил, что чувствует онемение».

– Как вы меня нашли? – спросил он.

– Пара мелких деталей, – ответил Райм. – Во-первых, ты выбрал не ту карту из колоды таро. Она навела меня на мысль о казнях.

– «Повешенный». – Бойд кивнул. – Верно. Об этом я не подумал. Мне она показалась достаточно устрашающей. Оставил, чтобы сбить вас с толку.

– Фамилию мы вычислили, – продолжил Райм, – благодаря твоей привычке.

– Привычке?

– Насвистывать.

– Тоже верно. Стараюсь сдерживаться, когда на деле, но иногда само собой вырывается. Значит, вы разговаривали…

– Да, поговорили кое с кем из Техаса.

Бойд кивнул и, щуря саднящие глаза, уставился на Райма:

– Значит, вы знаете о Чарли Такере? Этом жалком подобии человека. Он отравлял моим людям последние дни жизни, грозил им адским пламенем, нес всякую чушь про Иисуса и прочее.

«Мои люди…»

– Бани Аль-Дахаб был единственным твоим заказчиком? – спросила Сакс.

Бойд удивленно сморгнул – впервые на его лице промелькнула настоящая человеческая эмоция.

– Как?..

Он замолчал.

– Бомба сработала раньше времени. Или он покончил с собой.

Бойд отрицательно мотнул головой.

– Нет, самоубийцей он не был. Скорее бомба детонировала случайно, неаккуратный он был человек… чересчур порывистый. Все делал не по инструкции. Наверное, поспешил с приведением в боевую готовность.

– Как вы с ним встретились?

– Он мне позвонил. Узнал от кого-то в тюрьме мое имя. Исламские связи.

Вот оно что. Райм долго гадал, как охранник из техасской тюрьмы мог спутаться с исламистами.

– Чокнутые, – сказал Бойд. – Но деньги у них есть, у арабов.

– А Джон Эрл Уилсон? Он собирал для тебя взрывные устройства?