Дверь

– На седьмую годину война большая придет в твой дом, многие и многие погибнут, много огня вижу, дома в огне, и мертвые, мертвые везде. Много, очень много врагов и злые среди них, как демоны. На восьмой год можешь выйти из тайги и отправиться на ту войну, если хочешь родичам помочь. Назовешься именем своим, будешь знать, что сказать. Про тебя забудут. Воины будут нужны. Тогда выйдешь, но потом, после конца войны, вернуться должен. Если раньше выйдешь или не вернешься – только смерть твою вижу, больше ничего. Если вернешься , то после десяти годин здесь сам научишься понимать, когда лучше уйти к людям, а когда в тайге жить. Но помни: ты – Петр – умер, теперь нет у тебя имени, Шаман родился. Тайга – твой дом!

Долго Петр обдумывал сказанное шаманом. Мысли текли медленно и угрюмо как широкая равнинная река сухой осенью. Он никак не мог понять, почему все это происходит с ним и почему именно это странное занятие, якобы, уготовано именно ему. Пару раз он пытался пристать с ворохом своих вопросов к шаману, но тот либо молчал, либо уходил, знаком показывая не преследовать его. Один раз перед сном обронил лишь что-то в том духе, что на все вопросы Петр может сам найти ответы.

Три дня Петр думал, пока просто не представил, что встает и идет в ближайший русский станок, километрах в трехстах от юрты шамана. В ту же минуту им овладел животный, нечеловеческий ужас. Он кожей почувствовал, что за этим его правда ждет смерть. В сознании поплыли образы. Он видел, как, оставшись в станке до весны, он обживается с местными, но летом за ним по реке приплывают несколько сотрудников НКВД, везут в районный центр, затем дальше, потом – допросы, издевательства и пытки. Последнее, что он видит – как он ползает по грязному полу камеры с переломанными ногами, корчась от дикой боли и умоляя его больше не бить.

Видение пропало. Он никогда не был впечатлительным. Пережил в юности ужасы гражданской войны, многое уже видел и побывать успел в различных ситуациях, но такого с ним никогда не происходило. Видение было таким четким и реалистичным, что он почувствовал запекшуюся кровь на губах и шершавый, неровный и липкий пол изолятора.

Придя в себя, он представил, что остался в тайге с шаманом. Вскоре перед глазами вновь поплыли картины, но теперь внутри стало спокойно и радостно. Он ощутил освежающие порывы ветра и смесь из пряных запахов хвои, валежника, мха, травы – запах тайги. Он видел, как проносились облака над головой, как вставало и садилось солнце, как быстро бежали дни, а он постепенно становился собой. Не тем Петром Мартыновым, которым он привык себя ощущать, а тем, кем является от рождения, тем, кем хочет видеть его Создатель – человеком, способным видеть сквозь пространство и время, знающим язык природы и умеющим разговаривать со стихиями, человеком, обладающим огромной духовной и физической силой, безмерными, неограниченными знаниями и способным передать эти знания людям, способным помочь им, но, вместе с тем, способным защитить Тайгу от тех, кто ей может повредить. С этого момента в нем что-то изменилось, он сам еще не до конца осознал это изменение, но четко почувствовал его.

Следующим утром он сказал:

– Ладно, я решил. Остаюсь. Что дальше?

Шаман посмотрел на него исподлобья своим колючим взглядом:

– Просто живи. Тайга всему научит. Сегодня пойдем в лес, тут недалеко, я покажу.

Виктор

Две недели Виктор сиял каждый вечер. Когда семья ложилась спать, он садился медитировать. Обычно тратил на это минут двадцать–тридцать, не больше. Он выходил из тела и перемещался в ближайшее место силы. Иногда его тянуло в какое-то особенное место и тогда он следовал зову. Раскрывая сердце, он наполнял через места силы весь регион. Сначала Виктор сиял на лидеров Северной и Южной Кореи, затем на правительство и военное руководство. Он верил, что люди, наполненные, окруженные любовью, удержат обе страны от войны. После любовь начинала идти сама. Виктор не пугался того, что сейчас поток любви не подчиняется его воле. Он знал, что поток просто выбирает наиболее гармоничные пути решения данной проблемы. Виктор мог видеть, куда идет любовь. Он смотрел, как отдельные души неизвестных ему людей наполнялись любовью. Видимо, они могли сыграть свою роль в дальнейшем сближении этих стран и прекращении противостояния.

Любовь шла к детям, жившим в разных частях обеих Корей. Они, как понял Виктор, могли продолжить процесс примирения двух стран в будущем.

Общая стратегия действий потока сводилась к тому, что посредством наполнения различных людей – лидеров в настоящем и будущем, а также отдельных групп людей – ведомых – необходимо было запустить постепенный процесс объединения разрозненных некогда частей в единое государство. Только их бескровное воссоединение могло положить конец этому постоянному напряжению и затушить тлеющий костер войны.

Спустя две недели Виктор почувствовал, что хватит, больше наполнять пока было не нужно.