Двери в темное прошлое

Лужина посмотрела на соседку, которая набирала номер на мобильном телефончике, потом приложила его к уху и почти сразу произнесла с некоторой тревогой в голосе:

— Это Наташа — жена Максима. Вы заезжали сегодня, а я спала. Что-то известно стало о состоянии моего мужа?.. А что тогда?.. О чем со мной говорить? Я не знаю ничего. Вы лучше преступника ищите… Хорошо.

Она закончила разговор и посмотрела на Лужину.

— Этот мачо предупредил, что подскочит ненадолго. Так сказал, словно собирается подпрыгивать. Его что-то интересует. Задавал бы свои вопросы по телефону. Для этого телефоны и придумали, чтобы не встречаться с теми, кто неприятен.

Она вздохнула и продолжала смотреть на Марину, как будто ждала от нее чего-то.

— Мне он говорил, что ничего нового…

Прозвенел звонок.

— Он что, на ракете примчался? — удивилась Наташа.

Лужина посмотрела в окно и увидела, что от калитки к дому идут две подружки: Виолетта и Люба. Потом слышно было, как открылась входная дверь и голос Виолетты произнес:

— А это мы! Не помешали?

Лужина шагнула к ним. Обе женщины улыбались приветливо, но, увидев Наташу, тут же сбросили улыбки и придали своим лицам участливое выражение.

— Мы заходили полчаса назад, — сказала Люба, обращаясь к Марине, — пустой дом. Подниматься наверх не стали, покричали тебе — никто не спускается. А потом увидели, как такси поворачивает в вашу сторону, поняли, что это ты, и помчались сюда.

— Какое-то известие о Максиме? — вскрикнула Наташа.

— Нет, — покачала головой Виолетта, — просто завтра будут хоронить Леонида Ивановича, и мы решили сообщить. То есть позвать, — она повернулась к хозяйке дома, — и тебя, Мариночка, и мужа твоего.

— На кладбище не поеду, — твердо произнесла Лужина. — Это зрелище не для меня. Меня затащили маленькой на похороны отца, я потом долго не могла в себя прийти. Отца в гробу не узнала — чужой человек, и к тому же мертвый. Такая истерика у меня началась. А Панютина я едва знала…

— Тогда ладно, — согласилась Люба. — Но на поминки ты придешь? Посидим просто по-соседски, помянешь его вместе с нами.

Марина кивнула.

— Хорошего человека помянуть и сейчас можно, — тихо произнесла Наташа, — я бы выпила за здоровье Максима, — может, ему лучше станет, и меня это успокоило бы.

Она посмотрела на хозяйку и спросила:

— У тебя в доме найдется бутылочка?

Марина покачала головой. Потом вспомнила, что ей сказал Валентин, и направилась в кухню. Открыла дверцу холодильника и на боковой полке увидела бутылку. Удивилась этому, потому что ей казалось, что накануне ее там не было. И все же достала ее и понесла в гостиную. Поставила на стол и сказала:

— Удивительно, но нашлась.

— Мы сейчас поможем тебе закуску организовать, — сказала Виолетта, и они с Любой поднялись.

Втроем вышли на кухню. Жена Максима осталась в гостиной.

— Церемонию похорон организовал банк, — начала объяснять Виолетта, — сначала планировали на пятницу, но потом Борис, видимо, решил, что народу в пятницу вечером надо на дачи ехать и все такое прочее, а потому перенесли на четверг. Борис даже просил передать клиентам, что рабочий день только до обеда.

Люба нарезала колбасу и, услышав имя своего мужа, кивнула.

— Первый приказ Бори, и печально, что такой вот… А вообще Гуревич пока сидит в своем кабинете, в панютинский перебираться пока не собирается. Ты с моим мужем не знакома еще?

Лужина покачала головой, и женщина продолжила:

— На поминках я тебя представлю ему. С кладбища вернемся и соберемся у писателя. Мы с Виолеттой накроем на стол, банк все уже закупил…

«Как странно она стала говорить, — подумала Марина, — представлю тебя мужу. Как будто ее Борис очень значительное лицо. Хотя она именно так и считает теперь: Гуревич стал председателем правления банка. Вполне вероятно, она мечтала об этом давно, теперь ее мечты сбылись. Так ведь и муж ее почти наверняка рассчитывал когда-нибудь занять кресло первого человека в банке, которое Панютин не собирался оставлять… А что, если?..»

Лужина посмотрела на Любу, а та, перехватив ее взгляд, вздохнула:

— Кто бы мог подумать, что будем поминать Ленечку! Такой веселый, общительный. У него и врагов-то не было.

— А завистники?

— А у кого их нет? Всегда находятся люди, которым кажется, что их недооценивают и что кому-то незаслуженно везет в жизни.