Двериндариум. Забытое

Я глотнул залпом – внутри взорвался огненный шар, а февры одобрительно засвистели. И пошел – стуча зубами от холода и злости. Шел и уже составлял в голове новый план побега.

Стивен привел меня в свой кабинет и достал пачку серых листов, перевязанных бечевкой.

Я покосился на них, не решаясь взять – с моей одежды текла соленая вода Взморья.

– Это карты подземного Двериндариума, Стит, – сказал Верховный февр, рассматривая меня. Он смотрел так, как никто – остро, едко. Словно светлые глаза февра рассматривали не тело, а саму душу. – Лабиринта, который построили еще жители Иль-Тариона, древнего города, некогда стоящего на этой земле. Когда открылась Дверь, часть города ушла под воду. Но туннели остались. И говорят, среди многочисленных подземных ходов есть тот, что ведет на большую землю. Найдешь его – сможешь вернуться, Стит.

Он подвинул листы в мою сторону.

И я их взял.

Первый вход в подземелья я нашел спустя месяц. Всего я обнаружил около десятка лазов – в разных концах острова. Карта оказалась запутанной и местами едва различимой. Одни ходы заканчивались тупиками, другие обвалились или грозили вот-вот это сделать. Но многие туннели были в отличном состоянии, а когда я нашел главные залы… То не поверил своим глазам.

На изучение подземелий у меня ушло два года. Пожалуй, никто лучше меня не знал тайный город под Двериндариумом. Большинство вообще не подозревали о его существовании.

Под землей я проводил больше времени, чем наверху. А потом… я просто привык. К новой жизни, острову, феврам и Стивену Квину. Меня увлекли новые знания и возможности.

Когда я понял, что никакого подземного выхода на большую землю нет, то смог принять это почти спокойно. Вероятно, именно на это рассчитывал Верховный февр. Стивен с самого начал знал, что я не смогу покинуть остров. Но он дал отчаявшемуся мальчишке направление и цель. Смысл, которым я смог заполнить образовавшуюся пустоту.

Один из ходов внутрь подземелья начинался под домом на улице Соколиной Охоты. Как только Вивьен и Киар оказались за порогом, я рванул в купальню, где не было окна. От яркого солнечного света кожа горела, словно с меня ее сдирали. Я включил воду и сунул под струю голову, смывая воспоминания. А потом поднял взгляд на зеркало. Из серебряной тьмы стекла на меня смотрел незнакомец. Мое лицо покрывали черные рисунки. Моргнув, я снова плеснул в лицо водой.

– Убиваешь нас – убиваешь себя… – зашипел Страх, приплясывая рядом.

– Тьма – это суть, – прошептала на ухо Боль. – Наша суть, твоя суть…

– Нельзя быть любимцем света и тьмы одновременно…

– Рвать, рвать!

– Отдай нам живых!

– Заткнитесь!

Я обернулся. Вода стекала по подбородку и капала за воротник мундира. На моем языке все еще был вкус чужих чувств. ЕЕ чувств. Отчаяние, надежда, боль. Прелое, соленое, горькое. И счастье, когда она меня увидела. Мимолетное, но такое яркое, расцветающее сладким запахом земли, травы и ежевики.

И тоска, накрывшая меня с головой.

Тени отшатнулись, когда я посмотрел на них. Я усмехнулся. Отлично, теперь я пугаю даже этих исчадий бездны. Стер с лица капли и вернулся в комнату. Яркий свет снова обжег кожу, и я торопливо перевел рычаг, спрятанный в завитках каминной полки, и опустился на колени. В углу щелкнуло, и часть пола съехала вниз, открывая ступени.

Спускаться пришлось долго. Но чем ниже я уходил, тем лучше себя чувствовал. Здесь, среди мрака, мне было спокойно, холодно и легко. Чувства, вызванные появлением Вивьен, отступали, словно им не было хода сюда – в древние лабиринты и склепы Иль-Тариона, которые тоже находились под землей.

– Здесь твоя колыбель, – шептали Тени. – Здесь ты рожден заново…

– Мы не любим свет… Ты – не любишь свет…

– Мы часть тебя… Ты и мы – едины…

– Здесь твои силы…

– Во тьме…

– В пустоте…

– В вечности…

Я их не слушал, размышляя о своем.

Первый вывод был самым неприятным: мне опасно приближаться к людям. Сегодня мне удалось сдержать Тени, но пока я слишком слаб, чтобы это повторить. Я даже не уверен, что мне снова это удастся.

Второе – яркий солнечный свет, который я так любил раньше, стал моим врагом. На свету слабеют Тени, но вместе с ними и я. Проклятие! Я напоил их своей жизнью, я связан с ними. Чем меньше солнца, тем я сильнее, это ощущалось с каждым шагом вниз. Значит, вылазку придется отложить до темноты.

Третье. Вивьен жива и здорова. Она исхудала и побледнела, но свободно перемещается по Двериндариуму. Она – не пленница. Пожалуй, это хорошая новость.

То, что Двериндариум захвачен, я уже понял. Надо выяснить – кем. Хотя и тут у меня есть догадки. В краткий миг перед темнотой я увидел, как хлынули через Дверь Чудовища Мертвомира. Рыжий ублюдок, всадивший в меня нож, вот кто сейчас обитает в Вестхольде. Рыжий и легион измененных людей. Ширв, занимавший на башне место дозорного – тому доказательство.

И я помнил слова и чувства Вивьен. Рыжий был ей по-настоящему дорог.

Кто он ей? Точно не родственник.

Внутри поднималась разрушительная волна. Она словно стирала меня, уничтожала все, чем я когда-то был. Все, во что я верил.