Двести женихов и одна свадьба. Книга 1

Кабинет Лютера — в административной части темницы. Миновать узкий каменный коридор, освещенный по старинке факелами, свернуть за угол и постучаться в низкую, скругленную сверху дверь.

— Занят! — важно гаркнул бывший жених.

— Даже для меня?

За дверью что-то грохнулось, разбилось, снова грохнулось, упало, встало на место и двери распахнулись. На пороге, спешно приглаживая буйные рыжие волосы, замер Лютер. Один из тех, кто женился на мне по любви. Пробовал, точнее.

— Джулия? Чем обязан такой честью?

— Есть покушать? — желудок требовательно зарычал.

— Сейчас будет! Тери! — заорал Лютер, выглянув в коридор. — Метнись за едой для леди Джулии!

Я закатила глаза и вздохнула. Что за люди? Теперь вся темница будет знать, что я пожаловала. Но есть и плюсы — через пять минут, как варвар, прямо руками я ела печеную рыбу с овощами. От вина отказалась, на всякий случай, ведь неизвестно, что там с сэром Кристианом.

Лютер, смакуя вино из серебряного кубка, наблюдал как я ем. Вытерла рот и ладони салфеткой и, откинувшись на спинку деревянного стула, произнесла:

— Сэр Энтони Бовейн.

Мужчина усмехнулся и, медленно поставив кубок на стол, кивнул.

— Я знал, что ты пришла не просто так. Прости, Джулия, но не выйдет. Приказ виконта Ортингтона. Если хочешь, могу передать ему сообщение.

— Пять минут наедине, — настаивала, имея козырь в рукаве.

— Джулия… Так нельзя. Я бы и хотел помочь, но… Не знаю, где ты была последние дни, но лекари и целители в серьезной опале. Энтони сидит в одиночке, вдалеке от остальных и ему запрещены любые контакты.

— Если ты не расскажешь — кто узнает?

— Стража.

— То есть, твои люди не умеют молчать? — я подняла бровь, но сто первый продолжал упорствовать. Хорошо, тяжелая артиллерия. Я поднялась и, стряхивая с платья пылинки, заявила: — Лютер. Если ты не пустишь меня к Энтони, я всем расскажу, какой ты большой любитель коз, — поиграла бровями, намекая на крайне неприятный факт в биографии бывшего жениха. — Это будет очень интересный выпуск газеты! Вмиг разлетится, а там еще дополнительный тираж и.

— Да было-то один раз! — возмутился он. — На спор.

— Что-то я очень сомневаюсь!

Он взъерошил волосы и, хлопнув ладонями по столу, рывком поднялся:

— Ладно! Ладно! У тебя пять минут! — в меня ткнули дрожащим пальцем. — И, Джулия, если что, я тебя прикрывать не стану.

— И не надо.

Энтони поместили в одиночную, но комфортабельную камеру. На кровати мягкий матрас, подушка и одеяло, в углу комнаты — удобство и раковина, у стены — пара полок книгами и почти под потолком узкая, в два пальца шириной, полоска окна, выходящего в тюремный двор.

— Пять минут! — напомнил Лютер, открывая двери решетки.

— Спасибо за рыбу, — подмигнула, проходя внутрь.

Когда шаги Лютера стихли в конце коридора, а надзиратель отошел к другим камерам, я крепко обняла Энтони и спросила:

— Как ты?

— Все хорошо. Бывал в местах и похуже, — мужчина усмехнулся, осматривая мое лицо. — Расширены зрачки. Головная боль?

— И ломота, да, есть немного.

— Последствия магического сна, — улыбнулся он, накрывая мою голову ладонями. По коже разлилось тепло, отозвалось жжением в голове, лавой хлынуло по телу и растаяло.

— Спасибо. Гораздо лучше!

— Кристиан знает, что ты здесь?

Я села на кровать и спружинила на матрасе. Хороший, ортопедический. Закон законом, но Кристиан заботится о друге.

— Нет. Он умирает. Точнее, умрет, если ему не помочь. Я жду посылку от Клифорда и мне нужен Ринер или Кларисса, кто-нибудь, чтобы сбить жар и сделать диагностику.

— Джулия. Когда ты закончила последнюю операцию и уснула…

Энтони почесал подбородок и прошелся по камере.

— Это я погрузил тебя в магический сон. Но ты, думаю, уже догадалась.

Кивнула и поблагодарила друга.

— Хотел дать тебе время обдумать, как лучше все донести до Криса, а ему — возможность остыть. Мы все в опале. Ринер и Заки в темнице, остальные лекари отпущены в увольнение до особых распоряжений на все время разбирательства.

— А Кларисса? Ее тоже посадили?

— Она спала в подсобке, мы ее не выдали. Но, сомневаюсь, чтобы получилось как-то провести ее в замок.

— Ты сомневаешься во мне? — приподняла бровь и улыбнулась. Энтони устало усмехнулся и мотнул головой.

— Нет, Джули. Если я в ком в этой жизни и уверен, то в тебе.

— Я вытащу тебя отсюда, обещаю. Даже, если придется во всем признаться.

Энтони грустно улыбнулся и устало прислонил голову к стене:

— Не перегибай. Ты, главное, достучись до него. Крис хороший человек, но руководствуется логикой и фактами. Он стал осторожнее, как потерял семью, и я не виню его за это. Докажи, что хирургия — не темная магия, не отрасль некромантии. Если он кого и послушает — то тебя.

— Думаешь, в Ортингтоне возможны перемены? С вашим-то консерватизмом?

— Думаю, что ветра перемен дуют давно. Уже лет пять…

Какой тонкий намек! Поднялась и похлопала друга по плечу:

— Сделаю все, что в моих силах, и даже больше. Мне следует что — то знать? Когда Кристиан очнется, могут быть сюрпризы?

Энтони мотнул головой:

— Мы все молчали. Решили, что поддержим твою версию, а, поскольку ее нет — молчание лучший выход.