Двигатель бесконечности

Мистеру Пейсу было чем заняться на своей планете, например Блайтом и Грир. Но и сам старик, и то, куда он направится, уже потеряло для Брокла важность. Государственный флот и, возможно, прадоры должны продолжить операцию и уничтожить сферу. Да, в пространстве-времени могла возникнуть солидная трещина. Но это ведь лучше, чем позволить Черному ИИ открыть дверь к сверхплотной бесконечной обработке, к вечности?

С этой мыслью Брокл бросил «Высокий замок» в У-пространство, избрав место назначения. Нет, он не станет преследовать Торвальда Спира, как, несомненно, намеревался поступить мистер Пейс. Спир – вставной номер, побочный сюжет, потому что реальный спектакль пройдет здесь. Мистер Пейс многое понял, многое, но далеко не всё. Он думал, что способен добраться до Пенни Рояла прежде, чем ИИ сделает себя неуязвимым. Что он упустил и что Брокл сейчас понял, так это то, что обличья Пенни Рояла, которые видели люди, имеют такое же отношение к целому ИИ, как одна из собственных единиц Брокла к нему самому. А еще мистер Пейс не понял, что Пенни Роял будет максимально уязвим в тот момент, когда он соберет всего себя внутри сферы – перед тем, как отправит эту сферу в черную дыру Лейденской воронки.

Спир

У-пространство мы покинули с дрожью и грохотом, и, когда я открыл глаза, мне показалось, что корабль вращался вокруг своей оси. Но в каюте всё стояло на местах, и я понял, что так мой примитивный мозг воспринимал нечто, с чем не привык иметь дело. В банке памяти подобное ощущение хранилось под маркировкой «перебрал с выпивкой». Повернув голову, я уткнулся носом в копну длинных золотистых волос, под которыми просматривались вытянутые ушки, тонкая шея и определенно женская спина. Похоже, наш выход в реал оставил Сепию безучастной, поскольку она продолжала тихонько похрапывать. Я свесил ноги с кровати, встал и прошел в душевую; и только там начал задавать вопросы.

– Как-то всё неправильно, – передал я через форс.

– Тебе дали координаты, – откликнулся Флейт, – но без подробностей.

На мой форс поступила карта системы, и я внимательно изучил ее, пока умывался: солнце – красный гигант, россыпь планетоидов, похожих на обломки чего-то, образовавшие кольцо вокруг солнца… и орбитальный сосед, что было вообще-то странно. Сингулярности обращались друг вокруг друга, плюс каждая вращалась сама по себе, но делали они это абсолютно синхронно. Скорость вращения, массы – всё было у них одинаковым, что явно говорило об искусственном происхождении. Мы находились возле аномалии, созданной, вероятно, одной из мертвых рас. Вода из душа лилась теплая, но я содрогнулся.

– Приехали? – спросила Сепия.

В очередной раз всё во мне напряглось и затрепетало, когда я увидел ее обнаженной. Захотелось немедленно вернуться в постель – с ней. Но меня ждали разные дела, нерешенные вопросы, и, кроме того, недавно мы уже кое-чем занимались. Именно поэтому я раньше настраивал свои внутренние нанокомплексы на подавление либидо – чтобы не отвлекаться. Умом я понимал, что лучше всего поступить так же снова, но в глубине души, на грубом, примитивном уровне мне этого не хотелось. Вытираясь, я отправил Сепии присланные мне Флейтом данные и попытался не обращать внимания, когда она голышом шлепнулась обратно в кровать и улеглась на спину, закинув руку за голову, чуть разведя ноги, согнув одну в колене и поглаживая другой рукой бархатистое бедро…

Отбросив полотенце, я подхватил одежду и быстро натянул ее, сфокусировав форс на кольце обломков. Корабли, множество кораблей всех эпох, ведавших о космических путешествиях, корабли как человеческие, так и прадорские. Что же это за место? Я заново проиграл сцену, показанную мне Амистадом, но так ничего и не понял. Здесь произошло какое-то сражение? Нет, потому что тогда все суда были бы одного возраста.

– Какого черта всё это значит? – спросил я вслух.

– Это как водоворот, – сообщил по интеркому Флейт. – Или приливная заводь.

– Что за хрень?

– Тот странный У-пространственный эффект, проявившийся, когда мы вышли на поверхность, – часть всего этого, – объяснил разум вторинца. – Вращающиеся сингулярности чем-то подобны У-пространственной мине или ракете: они вытягивают объекты из У-пространства.

– Не думаю, что твои аналогии тут уместны, дитя прадора, – встряла в разговор Рисс.

– А какие аналогии приведешь ты, хитрозадая?

– Лежащий ниже участок подпространства подобен бутону насекомоядного растения, – сказала Рисс. – Всё, что проплывает мимо, соскальзывает туда и оказывается здесь, в точке Лагранжа.

– Ну, твоя аналогия ничем не лучше, – заявил Флейт и обратился ко мне: – Помнишь тот пластиковый мусор, который сбивался в одно место в земных океанах? Так вот, тут немного похоже.

– А как насчет того, чтобы просто объяснить, что здесь происходит?

– Ладно. Эффект, создаваемый сингулярностями сообща с солнцем, притягивает обломки к данной точке У-пространства и выбрасывает их в реал здесь же. Большинство реального мусора в У-пространстве – это корабли с поврежденными двигателями или части таких кораблей – вот мы и имеем то, что имеем.