Двигатель бесконечности

Всё еще осторожно он свесил ноги с края кровати и медленно встал. Сразу закружилась голова, потом резко затошнило. Он едва успел добрести до умывальной и склониться над раковиной. Наружу не вышло ничего кроме желчи, но тело настойчиво утверждало: в желудке должно быть что-то еще. Спазмы следовали один за другим, такие сильные, что из задницы, забрызгивая пол, полилось жидкое дерьмо. Потянувшись к совмещенной с туалетом душевой кабинке, он кое-как выдвинул унитаз, но вместо того, чтобы сесть на него, шлепнулся рядом, и его вырвало еще раз.

Он потерял счет времени и не знал, сколько пролежал там, сотрясаемый рвотными позывами, но, когда полузабытье отступило, Блайт осознал, что весь дрожал, горло драло, а во рту поселился гадкий привкус. Способность размышлять вроде бы вернулась, но капитан пребывал в недоумении. Очевидно, он на борту того самого корабля – почти наверняка государственного, – который уничтожил «Черную розу». Но даже на Погосте или просто после применения старого военного автодока на его судне он не сталкивался с таким пагубным эффектом – пускай даже при столь масштабном телесном восстановлении, а ведь государственные технологии куда более продвинутые. И тогда он сообразил, в чем проблема: в его собственной голове. Психологические последствия допроса были налицо.

Он встал, пошатываясь, убрал унитаз и коснулся душевого пульта. Опустившаяся тонкая пленка отделила его от всей туалетной комнаты, потом полилась вода. Увеличив температуру, он стоял под горячими струями, пока дрожь не унялась, затем тщательно умылся. К тому времени как он, закончив с душем, потянулся к одному из висевших рядом полотенец, какой-то робот-уборщик уже позаботился и о дерьме на полу, и о рвоте в раковине. Капитан думал, что, вытершись, почувствует себя сильнее, но засевшая внутри болезненная хрупкость никуда не делась.

В комнате он нашел одежду: нижнее белье, мягкий комбинезон, тапочки. Когда он оделся, скрыв наготу, ощущение беззащитности чуть притупилось, но не исчезло – казалось, за ним постоянно наблюдал какой-то сердито хмурившийя призрак. Блайт огляделся, размышляя о том, где сейчас кристалл Левена. Он смутно помнил, как лежал на операционном столе. Естественно, без всякой одежды и, конечно, без пояса. Левен, наверное, впал в спячку (что, видимо, к лучшему) и кувыркался сейчас в вакууме. Доковыляв до двери, Блайт подергал ручку, ожидая, что дверь будет заперта, но створка плавно ушла в стену. За ней оказался коридор, пол которого устилал красный мшистый ковер, а маленькие ниши в стенах давали приют скульптурам, изображавшим какие-то кошмарные инопланетные формы жизни. Однако охрана всё же имелась.

– Следуй за мной, – проговорил спустившийся с потолка краб-дрон, мигая расположенными по ободку огоньками.

Капитан, кивнув, повиновался.

– На каком я корабле? – выдавил он, сделав несколько шагов.

– «Высокий замок», – коротко ответил дрон.

– Государственный боевой корабль?

– Гамма-класс, поддержание порядка и пресечение. – Дрон на секунду умолк. – Да, боевой корабль.

Через еще одну раздвигающуюся дверь дрон провел капитана в маленький салон, этакую гостиную-столовую. Здесь перед панорамным экраном, который показывал внутрикорабельное пространство и окрестный космос, теснились диванчики и низенькие столики, а позади них стояли полированный обеденный стол и восемь стульев. За столом сидел всего один человек. Грир, в точно таком же, как у него самого, бледно-голубом комбинезоне, походила на обитателя богадельни. Глаза ее были пусты, и Блайт заметил, что руки женщины, которыми она пыталась запихнуть в рот маленькие кусочки еды, тряслись.

– Капитан, – выдохнула она, и на этом слова у нее, похоже, кончились.

Блайт шагнул было к ней, но, заметив в стене пищераздатчик, направился туда и ввел заказ. Вскоре он получил запечатанный поднос и закрытый стакан. Блайт взял еду, но, вместо того чтобы присоединиться к Грир, подошел к панорамному окну.

Корабль был, несомненно, велик, поскольку за окном раскинулась тянувшаяся к рассвету равнина. В роли зари выступало свечение термоядерных двигателей. А равнина из металлов и сплавов была усеяна зеркальными волдырями приборов, похожими на купола, вперемешку с антеннами и парочкой громадный орудийных турелей. Вдалеке, у подножия одной из турелей, капитан заметил фигуру в скафандре, что дало ему представление о масштабе. Орудийная башня вытянулась этажа на четыре. Блайт отвернулся и нехотя присел рядом с Грир.

Она устало смотрела на него, а он не знал, что сказать. В итоге Блайт молча снял крышку с подноса и удивился, поскольку еда выглядела отлично. Впрочем, аппетита у него не было, так что он открыл стакан и отхлебнул кофе. Оказалось вкусно, но проглотил он с трудом, и желудок тут же изъявил протест. Пришлось отставить стакан в сторону.

– Не думаю, что Бронду удалось спастись, – сказал он наконец.

– Да, я слышала, – откликнулась Грир. – Нам следовало знать, что в конечном счете ублюдок убьет одного из нас.

В словах женщины не было гнева.