Движение вверх

 Атака США. Мажет Форбс, но подбор забирают его товарищи. Короткий розыгрыш, и снова Джойс великолепно бросает с прямых рук через Едешко. Этот матч явно не лучший в карьере нашего разыгрывающего. Сразу же после этого он совершает еще одну ошибку — решив пойти в проход, слишком активно наваливается на Коллинза и дает повод свистнуть фол в нападении. Явного нарушения нет, но Коллинз не шит лыком, показывая, насколько же крепко ему досталось.

 Он оба раза точен с линии штрафных, и разрыв сокращается до одного очка. 47:46 за 1.50 до конца. Уже глубокая ночь. Наши силы иссякли. Зал ревет еще громче, поддерживая противника. Это просто настоящий ад, но нам нужно выйти из него победителями. И вот после первого броска Коллинза я, мысленно перекрестившись, выхожу со скамейки в его пекло. Я готов умереть, но вырвать зубами нашу победу.

 Снова преодоление прессинга. Продемонстрировать навыки ведения приходится даже нашему центровому. Мяч в конце концов оказывается у Саканделидзе, и Джойс довольно примитивно фолит. Возможно, надеется, что Сако опять оба раза смажет? Нет, на этот раз наш разыгрывающий точен и бурно радуется набранному очку — своему последнему в этом матче. Второй бросок он все-таки мажет. До конца 1.25. Из последних сил сборная СССР карабкается к своей победе, буквально выгрызая у соперника каждое очко.

 Затяжная атака соперника. Неточный бросок Джойса. Кажется, что владение наше, но сразу три соперника бросаются на мяч, как стервятники, и отсекают и меня, и Сако, по-моему, с явным нарушением правил. Насколько же они мощны! И как же мы вымотаны этим адским противостоянием. Атака продолжается, вновь неточный бросок. На этот раз я уверенно забираю мяч, но тут Майк Бэнтам фолит на мне под нашим щитом, и судья назначает в кольцо американцев два штрафных броска.

 На табло горят надписи: СССР — США. 48:46.

 До конца игрового времени — 55 секунд.

Глава 17

СЕКУНДЫ СЛАВЫ

Мистика

 Много раз на протяжении всей своей последующей жизни я пытался осмыслить, что же произошло тогда со мной и моими товарищами в те последние 55 секунд последнего матча мюнхенской Олимпиады. И ничего логически обоснованного в мою голову не приходило. Кроме одного: концовка матча и его исход были абсолютно иррациональными, нелогичными, но. абсолютно справедливыми.

 Невероятные ошибки советских игроков, до этого на протяжении всего этого сложнейшего матча действовавших как автоматы — жестко, рационально, практически безошибочно. Невероятное везение американцев, впервые вышедших вперед в этом матче за 3 секунды (!) до его окончания. Фактический провал сборной СССР — звучащая сирена об окончании игрового времени, зафиксировавшая этот чудовищный для нас итог — «-1», и ликующая заокеанская толпа, вывалившаяся на поле. Внезапное появление шанса на спасение — настолько слабого и призрачного, что его и в расчет не стоило принимать.

 И наконец — само это фантастическое спасение! Выросший из этого крохотного, слабого лучика надежды мощный столб света, раскидавший наших хваленых соперников по углам площадки, неумолимо и безоговорочно поставивший все на свои места. Победа! Воистину Богу было угодно сначала низвести нас до самой крайней глубины отчаяния и ничтожества, а потом снова возвысить до сияющих высот. Впрочем, обо всем по порядку.

Борьба

 Тайм-аут американцев тянется бесконечно долго. Наконец, команды снова на поле — в своих боевых составах, которым тренеры доверили решать судьбу этого тяжелейшего матча. У США это Коллинз, Хендерсон, Джойс, Форбс и Макмиллен. У нас — стартовый состав с заменой Коркия на Паулаускаса. Наконец-то мы рядом на площадке с моим старым напарником и другом. Эх, старина, сколько передряг мы прошли с тобой вместе перед тем, как оказаться в этом пекле! Ну что, дадим им прос...ся, как в былые времена? Только вот не поздно ли?..

 Все вокруг меня сливается в какой-то невообразимый фон и словно исчезает. Передо мной — только кольцо, которое я должен поразить.

 Если это произойдет, у нас будет «+4» и неплохие шансы в концовке. Я абсолютно уверен в том, что забью два из двух.

 Трудно сказать, что со мной происходит, но я мажу первый бросок. Это не было неуверенностью в своих силах, небрежностью, слабостью. Просто так случилось. Просто это была последняя минута матча за золотые медали Олимпиады.

 Модестас Паулаускас, подойдя сзади, дает мне дружеский подбадривающий подзатыльник. Его лицо абсолютно спокойно, как будто ничего страшного не произошло. Это при том, что он-то знает, что значит не забить решающие штрафные в концовке, когда ты — лидер и снайпер, когда все ждут от тебя только одного. Уверен, что Любляна до сих пор сидит у него в печенках.

 Я забиваю второй бросок, и наше преимущество теперь выражается тремя очками. В этом матче, по логике баскетбола, времени остается на две атаки — соперника и нашу. Простая арифметика предоставляет лучшие шансы нам. Эх, если бы баскетбол поддавался правилам арифметики!..