Движущая сила

— Понятия не имею. Одежда у него была испачкана. Может, он уже лазил под машину и обнаружил, что тайник пуст.

— Что же нам теперь делать? — проговорил Харв. — Скажем Сэнди Смиту?

— Может быть. Потом. Не хотелось бы без нужды впутываться в неприятности.

Идея Харву пришлась по душе.

— И вовсе не надо, чтобы таможня об этом знала, — сказал он, кивая. — А то будут держать нас часами при каждой переправе. Они расценят это как особо важную информацию, можешь быть уверен.

На его крестьянском лице отражалось лишь легкое беспокойство. Как я понял, неприятная находка паники на него не нагнала.

— Ладно, — сказал я, — давай будем пошевеливаться. Я с тобой прокачусь до фермы за горючим и примусь за челночные перевозки.

Выпустив Харва, я запер дом и поехал за ним на ферму, расположенную на милю ближе к центру Пиксхилла.

Харв с женой и четырьмя нечесаными детьми жили в доме бывшего хозяина фермы. В старом сарае теперь царил Джоггер, там у него была мастерская со смотровой ямой и всевозможными механическими приспособлениями, на покупку которых ему удалось меня соблазнить.

В бывшем коровнике теперь располагались небольшая столовая и контора из трех комнат, все окна которых выходили во двор. Через них можно было наблюдать отъезд и возвращение всех фургонов на раз и навсегда определенное место стоянки. За конторой находилась небольшая конюшня на три лошади, куда мы иногда временно помещали наших «пассажиров», если они должны были уезжать или приезжать среди ночи.

Несколько фургонов уже отправились в путь. Второй девятиместный фургон был готов к поездке за кобылами. Места для парковки фургонов на Саутуелл тоже уже были пусты. Джоггер загонял фургон Фила в сарай для осмотра.

Я остановился у бензоколонки и заправился. Как правило, мы заправлялись вечером по возвращении, чтобы избежать проблемы с водой, которая за ночь конденсировалась в полупустых баках. Один приятель подсказал мне эту идею. Вечером же мы мыли фургоны из шлангов и обрабатывали внутри хлоркой, так что утром они бывали чистыми и готовыми к отправке.

Я обратил внимание, что Бретт забрал остатки своей еды, но пятно на сиденье чистить не стал, а просто сложил лошадиную попону и положил ее так, что оно оказалось прикрытым. «Вполне типично для Бретта», — подумал я.

В конторе Изабель и Роза сверялись с компьютерами и пили кофе, принесенный из столовой рядом. Роза сообщила, что она уже отдала Бретту его документы и взяла адрес его матери и что вообще она рада его уходу.

Роза, пухленькая, средних лет женщина, занималась финансовыми делами, выдавала зарплату, рассылала наши счета, готовила мне на подпись чеки, следила за расходами. Изабель — молодая, отзывчивая и большая умница — отвечала на телефонные звонки, принимала заказы и не без пользы болтала с секретаршами тренеров, заранее узнавая о возможных передвижениях их подопечных.

У Розы и Изабель было по отдельному офису, где они и трудились с полдевятого до четырех. Третья комната, не имеющая такого делового вида и лишенная каких-то личностных черт, теоретически считалась моей, но Харв пользовался ею едва ли не чаще меня. Там в ящиках хранилась документация, а также дубликаты ключей зажигания. Причем ящик с ключами надежно запирался.

Несмотря на грипп, несмотря на Бретта и несмотря на беднягу Кевина Кейта Огдена, работа в ту пятницу шла без сучка без задоринки.

Водитель, который должен был в то утро перевозить жеребых кобыл Джерико Рича в Ньюмаркет, уже прибыл на ферму, потому что по непонятным причинам Майкл Уотермид пожелал, чтобы он выехал из его владений раньше, чем накануне, когда он перевозил двухлеток.

Я объяснил водителю, которого звали Найджел, что Майкл не пошлет с кобылами своих конюхов («Не дождется он от меня одолжений, этот Джерико!»), но что новый тренер пришлет пару своих парней из Ньюмаркета.

— Они и вчера так делали, когда Бретт ездил, и накануне, с Харвом, так что все будет в порядке, — заверил я.

Найджел кивнул.

— И трупов не подбирай по дороге домой. Он рассмеялся. Ему было двадцать четыре года, он был страстным поклонником женщин и обладал огромной выносливостью, что мне нравилось в нем больше всего. Когда требовалось долго ехать ночью, я, если мог, всегда посылал его.

Среди водителей у тренеров были любимчики, которых они лучше знали и которым больше доверяли. Майкл Уотермид, к примеру, всем предпочитал Льюиса, который в данный момент грел руки о кружку с чаем и слушал жалостливое повествование Дейва о последней поездке Кевина Кейта Огдена.

— Так ничего и не сказал? — спросил Льюис с интересом. — Просто откинул копыта и все?

— Заставляет призадуматься, верно?

Льюис кивнул коротко остриженной головой, соглашаясь с ним. Как и почти всем водителям, ему было где-то за двадцать. Он отличался покладистостью, изобретательностью и силой и имел татуировку дракона на одном предплечье. Его прошлая репутация была слегка подмочена, что сначала заставило меня сомневаться, брать ли его. Но он был вполне надежен за рулем своего сверкающего шестиместного суперфургона, и привередливый Майкл предпочитал его всем другим.