Двое для трагедии. Том 1

Я невольно удивлялась тому, что даже в Библии не было ничего сказано о вампирах, но все же они проскальзывали во все века – недаром же люди знают о них, ведь кто-то из людей узнал слово «вампиры». Седрик рассказал мне, что были люди, которым удавалось раскрыть тайну вампиров, но их быстро ликвидировали, а когда слухи о них уже распространились среди смертных, вампиры сами стали распускать слухи о том, что все это выдумки, что вампиры – всего лишь люди, страдающие малокровием и вытекающим из него бешенством. Эти слухи были хорошо обоснованы, и люди живо проглотили эту ложь. С развитием литературы и кинематографа, вампиры решили, что опасаться им уже нечего, и, чтобы навсегда закрепиться в человеческом обществе, доказали, что их не существует, и стали намеренно превращать истинную ипостась кровопийцы в культ романтика. И сделали это настолько успешно, что люди сами продолжили их дело, ведь раньше и я была твердо уверена в том, что вампиры живут только на страницах книг. Тайна вампиров уже никогда не будет раскрыта – они держат в своих руках все: власть, деньги и человеческие судьбы.

В таких размышлениях я не заметила, как пришел вечер.

Первая ночь дома прошла ужасно: у меня была жуткая бессонница, и я думала только о Седрике. Он обещал приехать ко мне, и я с нетерпением ждала его приезда.

Глава 27

Летом, я и моя семья выезжаем из замка довольно редко. Да и как будешь выезжать, когда стоит мерзкая солнечная и безоблачная погода? Мы могли появляться в городе лишь после заката, и это обстоятельство доставляло мне проблемы.

В день моей охоты я поехал к Вайпер и легко нашел дорогу к ее дому – она будто врезалась в мою память. Не нужно описывать, как были рады мы оба, ведь успели до ужаса соскучиться друг по друге. Вайпер была прекрасна: лето сняло с нее ее вечные темные свитера и джемперы, и теперь она носила платья, а на ее ногах красовались легкие балетки, делающие ее похожей на балерину. Мы сидели на скамейке, под тем самым дубом, с которым у нас были связаны жуткие тягостные воспоминания, и Вайпер тихо спросила меня, как я смог прыгнуть на такое большое расстояние. Я ответил ей, что это – лишь самая малость того, что могут вампиры, но попросил ее не расспрашивать об это подробнее, чтобы она не пугалась моих способностей.

Но этот день прошел быстро, и мне пришлось вновь проститься с Вайпер и уехать в Прагу. Я мчал по дороге, как сумасшедший, на неприлично высокой скорости, так как летом обычно возвращался с охоты еще до полуночи, и мне приходилось соблюдать этот неудобный, но выдуманный мною же распорядок, чтобы не нарваться на расспросы родителей.

Весь июнь прошел в этой бешеной агонии – я скучал и не находил себе места, с трудом подавлял в себе желание сорваться и поехать к Вайпер, но не мог – в последний миг разум останавливал меня.

Маркус видел мое состояние и лишь сочувственно смотрел на меня, и я знал почему: если я не мог прожить без Вайпер и пяти дней, что будет со мной, когда ее не станет? И Маркус, и я знали ответ на этот вопрос – мне будет не нужна эта жизнь. Я стану растением, ничто не сможет принести мне утешения, и я буду впадать в безумие, потому что не смогу даже издали увидеть мою Вайпер, не смогу услышать даже эхо ее голоса, но буду постоянно слышать его в моем воспаленном мозгу. Я не смогу поверить в то, что ее больше нет в живых, но доказательством смерти Вайпер мне будет ее могила и надгробная плита, на которой огненными буквами будет написано: «Здесь погребена Вайпер Владинович». Я знал, что повторю судьбу Барни Стэкмана, но шел к этому добровольно.

Время шло, и свадьба Маркуса приближалась. Я с беспокойством в душе считал дни, оставшиеся до этого события, чтобы определить нужный и удобный нам с Вайпер момент и вручить ее родителям билеты в Бразилию. К счастью, Вайпер сумела найти их заграничные паспорта и переслала мне все нужные данные, которые я тут же переслал в турагентство. Теперь три билета в Бразилию были у меня на руках.

Наконец, этот день наступил, и утром я выехал в Брно, ничего не сказав об этом Вайпер: я желал сделать ей сюрприз. Уже две недели я не мог навещать ее из-за того, что в наш замок постепенно стекались родственники – дальние и очень дальние, из всех уголков мира, и мне приходилось проделывать свою долю работы по расселению их по гостевым комнатам.

Я приехал в Брно еще до полудня, к счастью, в этот день было довольно пасмурно, и небо было затянуто густой вуалью серых дождевых облаков. Припарковав автомобиль на ближайшей платной стоянке, я направился к дому моей возлюбленной, но вдруг увидел ее, и меня охватила жгучая ревность, которую я никогда не испытывал ранее: Вайпер шла по тротуару к дому, а рядом с ней шел парень.