Двойная игра

— Эти существа немедленно приходят на ум, когда рядом появляешься ты. Хотя крысы, наверное, были бы неплохой альтернативой. — Чем больше она сердилась, тем шире становилась его мерзкая ухмылка, и, в свою очередь, она сатанела еще больше. — Значит, ты находишь забавным, что мой брат и эта дешевка…

— Моя секретарша, — твердо сказал Этан. — Она вовсе не дешевка. Я плачу ей гораздо больше, чем в этом городе платят секретарям. Она одинокая мать, у нее двое детей, и я восхищаюсь ею. Она идет на большие жертвы, чтобы их воспитывать. Конечно, материнство и жертва — два понятия, к тебе неприменимые.

— Заткнись, Этан! И сотри с лица эту фальшивую улыбку.

— Моя улыбка не фальшивая, Холли. Я действительно получаю удовольствие. Ты дала мне бесценную информацию.

— О грязных делишках Корда и этой Монро? Если ты вынашиваешь планы шантажа, то забудь об этом сразу. — В словах Холли прозвучала угроза. — Эти Монро правда отвратительны, но увиваться вокруг них — не преступление.

— Зато Уэи — чистейшие аристократы голубых кровей. Они величественно взгромоздились на свой пьедестал и с его высоты судят всех остальных смертных, абсолютно уверенные в своем благородстве, происхождении и чистоте породы.

Холли остановилась на полпути. Она вспыхнула. Темные глаза сверкали яростью.

— Ты остался таким же высокомерным и невыносимым ублюдком, каким и был, Этан.

— А ты все такая же сука. У тебя лягушка вместо сердца.

Холли открыла рот, но так и не смогла произнести ни слова. Она, как смерч, крутанулась на каблуках и бросилась прочь от него, обратно в холл.

— Холли, кафетерий в противоположном направлении, — крикнул ей вслед Этан.

Холли все ускоряла шаг, и в конце концов побежала. Этан провожал ее взглядом, пока она не исчезла из виду.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Ну выпей хотя бы воды, — настаивал Корд, подавая Эшлин стакан воды со льдом.

Он все еще сидел на краю кушетки и поддерживал ее. Голова Эшлин безвольно лежала у него на плече. Он понял, что она слишком слаба, чтобы сопротивляться. Корд был рад этому, но в то же время испытывал легкое чувство вины.

Он нежно гладил ее светлые волосы, длинные и шелковистые, спадавшие на плечи густой, естественно вьющейся гривой.

Эшлин обреченно пила воду. Сухость в горле постепенно исчезала, и хотя, по мнению сестры, вода, наверное, не имела тех качеств, которым обладал проклятый сок, Эшлин все равно почувствовала себя лучше.

— Я рада, что вы послали спорщиков за соком, — пробормотала она. — Их надо было как-то отвлечь. — Корд кашлянул. — За что они не любят друг друга? — спросила Эшлин довольно вяло, без особого любопытства.

— Я знаю только, что Этан поддерживает соперника нашего брата Уатта, и Холли это не нравится.

— Нет, похоже, здесь что-то личное, — задумчиво сказала Эшлин. — Этан многих рассердил в этом городе, но к ним он относится скорее равнодушно, чем враждебно. Но в случае с Холли… — Она остановилась и сделала еще один большой глоток из стакана. — К ней он явно неравнодушен.

— Да куда уж там…

Эшлин весело кивнула. Неосторожное движение не нарушило неустойчивое равновесие, как раньше. Головокружение тоже постепенно проходило. Она выпила еще воды и почувствовала себя гораздо лучше.

Она прикрыла глаза и позволила себе расслабиться, прислонившись к твердой и сильной груди Корда, наслаждаясь комфортом и теплом. Хорошо, когда тебя обнимают. Эшлин давно уже не помнила, чтобы ее кто-то обнимал. Конечно, она сама часто обнимала Макси и Дэйзи, но это было совсем другое дело. На этот раз обнимала не она. Не она была защитницей, утешительницей. В первый раз за много лет она чувствовала себя слабой, и ответственность лежала на ком-то другом, на кого она могла полагаться.

— Ты осознаешь, что мы наконец-то смогли нормально поговорить? Мы вдвоем уже около пятнадцати минут, и ты ни разу не попыталась меня прогнать.

Эшлин почувствовала силу его руки, обнимавшей ее. Его пальцы поглаживали ее волосы, губы время от времени легко касались виска. Приятная и удобная интерлюдия, лишенная всякого оттенка сексуальности, внезапно наполнилась напряжением, и они оба осознали силу своего желания.

Этот резкий переход еще раз напомнил ей о том, что она уже давно знала. За возможность полагаться на кого-нибудь, кроме себя, надо дорого платить. Рассчитывать на кого-нибудь в ее положении — невиданная роскошь. А если это к тому же Корд Уэй… Пора было завершать идиллию и возвращаться к нормальной жизни.

— Не придавайте этому значения, — сказала она бодро, но с холодком. — Вспомните о том, что у меня крови меньше, чем положено, а ее состав еще не пришел в норму. — Она осторожно села на кушетке, демонстративно освобождаясь из его объятий.

— Это значит, что после того, как ты выпьешь стакан сока, съешь пончик и придешь в себя, ты снова до глубины души меня возненавидишь. — Корд воспротивился желанию снова ее обнять, хотя его руки почти болели оттого, что им не хватало тяжести ее тела.