Двойная игра

Турция расположена на пути к нефтяным полям Среднего Востока и дальше, к дельте Нила. Являясь другом, а затем и союзником Англии, Турция имела для нее очень важное значение даже тогда, когда была нейтральной. Нейтральная Турция закрывала Гитлеру дорогу на Багдад и к Персидскому заливу. Турки со страхом следили за гигантской борьбой между Германией и Россией, так как победа любой из сторон создавала угрозу для их страны. Безопасность Турции была бы лучше обеспечена, если бы Россия и Германия имели равные силы. Такова была точка зрения одного английского дипломата в Турции.

В январе 1943 года в Адане произошла секретная встреча Черчилля с президентом Турции Инёню, где обсуждался вопрос об обеспечении безопасности Турции и поставок ей оружия из арсеналов Среднего Востока.

На встрече присутствовали генерал Алан Брук, начальник имперского генерального штаба, и сэр Александр Кадоган, помощник министра иностранных дел.

1943 год ознаменовался крупными победами союзников. Муссолини в июле ушел в отставку и был арестован, а в сентябре Италия капитулировала. 22 ноября в Каире собрались Рузвельт, Черчилль и Чан Кай-ши и решили вопрос о будущих действиях против Японии. Неделей позже в Тегеране произошла встреча Рузвельта и Черчилля с русскими руководителями, которые выразили недовольство тем, что еще не был открыт второй фронт, и определенно не хотели, чтобы он был открыт на Балканах. Они настаивали, чтобы вторжение началось в Западной Европе, и президент Рузвельт был склонен согласиться с его аргументами. Желая несколько успокоить русских, Черчилль рассказал им о наметках плана операции «Оверлорд», как условно называлась операция по вторжению в Нормандию. По некоторым сведениям, именно в Тегеране ориентировочно была установлена дата начала вторжения в Западную Европу.

Затем в Каире снова состоялась встреча Рузвельта и Черчилля с президентом Турции Инёню, на которой присутствовали Гарри Гопкинс, Иден, турецкий министр иностранных дел Менеменджоглу и английский посол в Турции сэр Хью Нэтчбулл-Хьюгессен. Черчилль обсуждал с президентом Инёню вопрос о размещении на турецких аэродромах 7000 человек английского военного персонала в качестве предварительной меры по подготовке вступления Турции в войну. И страшно даже подумать, что многие подробности этих встреч и наметки операции «Оверлорд» стали почти сразу же известны немцам.

«О результатах Тегеранской конференции скоро узнал Гитлер, однако он не сумел сделать нужные выводы», — писал генерал Шпейдель, бывший начальником штаба у Роммеля.

Как же это случилось?

У английского посла в Анкаре служил камердинером албанец по имени Диелло. Он тайно связался с агентом немецкой секретной службы в Анкаре Л. Мойзишем и предложил ему свои услуги. Предложение Диелло было принято, и фон Папен придумал для него кличку «Цицерон». Цицерон передавал немцам фотопленки со снимками документов, которые он по ночам доставал из сейфа посла и фотографировал.

Цицерон снабжал немцев этими пленками с октября 1943 года по апрель 1944. Каждый раз он получал за это 15—20 тысяч фунтов стерлингов, большинство из которых были фальшивыми. Таким образом наиболее секретные документы министерства иностранных дел, как только они поступали из Лондона, сразу же попадали в руки немцев. В ноябре 1943 года Мойзиша даже вызвали в Берлин — так сильно немцы заинтересовались этими документами. Однако там Мойзиш увидел, что Риббентроп довольно скептически отнесся к содержанию одного из документов, в котором излагались совместные англо-американские меры по ведению войны и их стратегия. Собственно говоря, в этом документе был написан приговор Германии. Среди полученных материалов имелся и документ о наметках операции «Оверлорд».

Эрнст Кальтенбруннер, занявший после смерти Гейдриха пост начальника службы безопасности, хотел знать все о Цицероне. Кальтенбруннер обладал достаточной властью, чтобы забрать его от Риббентропа под предлогом «обеспечения безопасности».

Скоро англичане узнали через своих агентов, засланных в немецкую разведку, что к немцам из Турции поступает очень важная информация. Мне случайно пришлось встретиться с одним офицером английской службы безопасности, которому поручили выяснить личность Цицерона.

«Я просто не мог тогда поверить, что это был камердинер нашего посла, — заявил он мне. — Он выглядел таким простачком, что трудно было представить, что он способен проделать всю сложную работу по фотографированию, документов». Однако этот толстый албанец с несколько желтоватым, нездоровым цветом лица, ненавидевший англичан за то, что они во время одной из перестрелок убили его отца, частенько с очередной фотопленкой направлялся по вечерам из английского посольства к заранее условленному месту, где его поджидал Мойзиш со свертком настоящих и фальшивых банкнот. Так продолжалось до тех пор, пока турки не почувствовали, что герр фон Папен знает многое об их тайных переговорах с англичанами. Сведения об этом поступили из другого источника.