Двойник

– Усыновленные дети часто интересуются своим происхождением. Для некоторых оно становится навязчивой идеей. И тогда они начинают охотиться за документами. Вбухивают тысячи долларов, доводят себя до инфаркта в поисках матерей, которые вовсе не желают быть найденными. И если они все-таки находят их, конец редко бывает как в сказке. Но она искала именно это, детектив. Сказку. Иногда лучше забыть о корнях и продолжать жить своей жизнью.

Риццоли подумала о своем детстве, о своей семье. Она всегда знала, кто она. Видела своих бабушек и дедушек, родителей, замечала в их лицах свои черты. Она была одной из них, вплоть до ДНК, и, как бы порой ни раздражали ее родственники, Джейн знала, что они одной крови.

А вот Маура Айлз никогда не видела своих родных. Может быть, идя по улице, она искала в лицах прохожих похожие черты? Знакомый изгиб губ или носа? Риццоли очень хорошо понимала отчаянное желание докопаться до своих корней. Узнать, что ты не оторванный побег, а ветка дерева с глубокими корнями.

Она посмотрела в глаза Ван Гейтсу:

– Кто мать Анны Леони?

Он покачал головой:

– Я вынужден вновь повторить. Это никак не связано с вашим…

– Позвольте мне решать. Назовите имя.

– Зачем? Чтобы вы разрушили жизнь женщины, которой совсем не хочется вспоминать об ошибках молодости? При чем здесь ваше убийство?

Риццоли подалась вперед, опершись ладонями о стол. Агрессивно вторгаясь на его территорию. Слащавая малышка Барби, возможно, не решилась бы на такое, но ей, полицейской девчонке из Ревира, все было нипочем.

– Мы можем через суд поднять ваши документы. Но сейчас я прошу вас об этом вежливо.

Некоторое время они в упор смотрели друг на друга. Потом он издал вздох, означающий капитуляцию:

– Хорошо, я больше не вынесу этого. Я скажу вам, и на этом все, договорились? Имя матери – Амальтея Лэнк. Ей было двадцать четыре года. И ей очень нужны были деньги, очень.

Риццоли нахмурилась:

– Вы хотите сказать, что она получила деньги за то, что отказалась от своих детей?

– Ну…

– Сколько?

– Сумма была значительная. Достаточная для того, чтобы начать новую жизнь.

– Сколько?

Он моргнул:

– Двадцать тысяч долларов за каждую.

– За каждую дочь?

– Две счастливые семьи получили по ребенку. Она ушла с наличными. Поверьте мне, приемные родители платят сегодня намного больше. Знаете, как трудно в наше время усыновить здорового белого ребенка? Тем более что его еще поискать надо. В общем, есть спрос и есть предложение, вот и все.

Риццоли откинулась в кресле, с ужасом представляя себе женщину, которая смогла продать собственных детей за холодную твердую наличность.

– Это все, что я могу рассказать вам, – произнес Ван Гейтс. – Если вы хотите узнать больше, возможно, вам, полицейским, лучше поговорить между собой. Вы сэкономите много времени.

Последние слова озадачили ее. Потом она вспомнила, что он сказал чуть раньше: «Я больше не вынесу этого».

– Кто еще наводил справки об этой женщине? – поинтересовалась она.

– Вы все действуете по одной схеме. Приходите, угрожаете, что сделаете мою жизнь несчастной, если я не стану сотрудничать…

– Это был полицейский?

– Да.

– Кто?

– Я не помню. Это было несколько месяцев назад. Я запамятовал его имя.

– А почему он интересовался?

– Потому что она подключила его к этому делу. Они приходили вместе.

– Анна Леони приходила с ним?

– Он помогал ей. Делал любезность. – Ван Гейтс фыркнул. – Всем бы нам таких любезных полицейских!

– Это было несколько месяцев назад? Они приходили к вам вместе?

– Я же только что сказал.

– И вы назвали ей имя матери?

– Да.

– Тогда зачем Анна звонила вам на прошлой неделе, если она уже знала имя матери?

– Потому что увидела какую-то фотографию в «Бостон глоуб». Там была женщина, похожая на нее как две капли воды.

– Доктор Маура Айлз.

Он кивнул:

– Мисс Леони напрямую спросила меня, и я ей сказал.

– Что сказали?

– Что у нее есть сестра.

13

Кости изменили все.

Маура планировала в тот же вечер вернуться в Бостон. Вместо этого она забежала в коттедж, переоделась в джинсы и майку, а потом на своей машине вернулась на поляну. «Побуду еще немного, – решила она, – а часа в четыре уеду». Но день уже был в разгаре, а когда прибывшая из Огасты бригада криминалистов и поисковые группы принялись прочесывать местность, Маура и вовсе потеряла счет времени. Прервалась лишь на минутку, чтобы с жадностью уплести сэндвич с курицей, который привезли вновь прибывшие. Еда сильно отдавала средством от насекомых, которым Маура обильно сбрызнула лицо, но она была так голодна, что с удовольствием вгрызалась в хрустящую корочку хлеба. Утолив голод, она снова натянула перчатки, схватила совок и опустилась на колени рядом с доктором Сингхом.

Так миновало время запланированного отъезда.