Двойник Декстера

“Рад помочь”, - сказал я, поскольку моя сестра уже далеко умчалась к набережной. Я повернулся посмотреть на того, кто сделал снимок, но не увидел никого, кроме Энджела, обыскивающего траву и Камиллу, махающей кому-то из толпы зевак, стоявших далеко позади жёлтой ленты места преступления. Она пошла поговорить с кем то из них, и я отвернулся и смотрел, как моя сестра помчалась к набережной, поискать там хоть какую-нибудь улику, указывающую на то, на какой лодке прибыл убийца. В этом действительно был смысл; я очень хорошо знал, исходя из своего счастливого личного опыта, что тебе может сойти с рук почти всё, что угодно, если ты на лодке, особенно ночью. Когда я говорю почти все, я имею в виду намного больше, чем просто удивительный акт спортивного хвастовства, который можно увидеть, когда пары выступают в гонках друг с другом на воде. Во время занятия своим хобби я сделал множество вещей на своей лодке, которое узкие умы могли бы счесть неприятными, но мне было довольно ясно, что никто никогда не увидит этого. Не говоря даже, по-видимому, о полусверхъестественном убийце-психопате, волочащему абсолютно мягкого, но довольно крупного мёртвого полицейского по заливу и после по набережной и в Парк Бейфронт.

Но поскольку это был Майами, было крайне возможно то, что кто-нибудь, по сути, видел что-то в таком роде, но просто решил не сообщать об этом. Возможно, они боялись, что они станут следующими, или они не хотели, чтобы полиция узнала, что у них нет грин-карты. Современная жизнь, такая, какая она есть, или, возможно, она даже была как действительно хороший эпизод “Разрушителей Легенд” по ТВ, и они хотели досмотреть его до конца. Таким образом, в течение следующего часа или около того, Дебс и её команда просмотрели всю набережную вдоль и поперёк, ища того Конкретного Особенного Кого-нибудь.

Не удивительно, по крайней мере, для меня, что они не нашли его или её. Никто ничего не знает; никто ничего не видел. Было много движения вдоль набережной, но это все было утреннее движение, люди, добирающиеся до своего рабочего места в одном из магазинов в Бейсайде, или на одну из туристических лодок вдоль береговой линии. Никто из этой толпы не держал вахту в темноте ночи. Все эти люди ушли домой к своему заслуженному отдыху, без сомнения после того, как в течение всей ночи они с тревогой смотрели в темноту, внимательно смотря за любой опасностью или, возможно, просто смотря ТВ. Но Дебора, покорно собрав имена и номера телефонов всего ночного персонала службы безопасности, а затем, вернувшись ко мне, нахмурилась, как будто бы я во всём был виноват, в том, что она ничего не нашла, и я был тем, кто направил её в нужное русло.

Мы стояли на набережной недалеко от Жемчужины Бискейн, одной из лодок, на которой совершались экскурсии по городу на воде, и Дебора искоса смотрела вдоль стены Бейсайда. После она покачала головой и пошла обратно к Факелу, и я пошел за ней следом.

“Кто-нибудь видел что-то”, - сказала она, и я надеялся, что она пытается убедить себя, не меня. “Пришлось увидеть. Вы не сможете протащить труп крупного полицейского по набережной, и весь путь до Факела, и при этом никто не увидел бы вас”.

“Фредди Крюгер смог бы”, - сказал я.

Дебора стукнула меня по плечу, но на этот раз она ударила без прежней силы, и мне даже не пришлось сдерживать крик боли.

“Всё что мне нужно”, - сказала она, это иметь больше, чем сверхъестественную фигню, происходящую вокруг. Один из парней фактически попросил Дуарте, могли бы мы привлечь сантеро сюда, на всякий случай”.

Я кивнул. В привлечение сантеро был смысл, одного из священников Сантерии (8), если ты веришь в подобного рода вещи, и на удивление большое количество граждан верило. (Сантерия (исп. santerнa

- святость) - синкретическая религия, распространённая на Кубе, а также в среде афрокубинских эмигрантов в США и других странах) “Что же Дуарте ему ответил?” Дебора фыркнула. Он сказал: “Что такое сантеро?”

Я взглянул на неё, чтобы посмотреть, не разыгрывает ли она меня; каждый Кубинец-Американец знал о сантеро. Разногласия шли на пользу в его собственной семье, по крайней мере, одно точно было. Но конечно, она не спросила Дуарте по-французски, и, так или иначе, прежде, чем я притворился, что понял шутку, и изобразил смех, Дебс продолжила. “Я знаю, что этот парень псих, но он ведь еще и живой человек, тем не менее”, - сказала она, и я был почти уверен, что она имеет в виду не Дуарте. “Он не невидимка, и он не телепортировался отсюда”.

Она остановилась перед большим деревом, и посмотрела на него задумчиво, а затем мы вернулись обратно той же дорогой. “Взгляни на это”, - сказала она, сначала указав на дерево, а после на Перл. “Если он проплыл справа от туристической лодки”, - сказала она, “то он мог скрываться за деревьями большую часть по пути к Факелу”.

“Не совсем невидимка”, - сказал я, “но очень похоже на это”.

“Справа от этой грёбанной лодки”, - пробормотала она.

“Кто-нибудь должен был увидеть что-нибудь”.

“Если они не спали”, - сказал я.