Двойник (СИ)

Генерал закрыл и открыл глаза, глубоко вздохнул и быстро выдохнул, прочистив горло.

— М-да. Не буду комментировать, — прошептал Фамилин, махнул рукой и развернулся к двери. — Не смейте оба появляться в Москве до официальной выписки отсюда. На связи, товарищи офицеры. До встречи в столице.

— До свидания, товарищ генерал. — Сезонов и Власов кивнули.

— Каковы дальнейшие действия, Командор? — спросил капитан, когда звук шагов Фамилина удалился.

— Ты как хочешь себя веди. А я — я буду исполнительным. Если всё правильно рассчитать, уже послезавтра можно покидать центр и вылетать домой.

Подполковник лег на кровать и, взяв в руки одолженную книгу, открыл ее на заложенной странице, продолжая чтение. Капитан прошел к окну, наблюдая, как к открытым боковым дверям микроавтобуса быстрой походкой прошел Фамилин и, кивнув спецназовцу, скрылся в салоне. Боец закрыл за ним дверь, прошел к соседнему с водительским кресло и сел. Через несколько секунд машина тронулась с места, выезжая с парковки перед главной входной группой здания.

«Интересно было бы увидеть этого пришельца еще раз», — пронеслось в мыслях Власова.

— Товарищ подполковник? — не отводя взгляд с декабрьской улицы, спросил капитан.

— Слушаю.

— Про Г.Р.О.М. расскажете? Времени предостаточно.

«Вот неугомонный! И не отстанет ведь!»

Сезонов закрыл книгу, откладывая ее, и посмотрел на Власова.

Два месяца спустя…

— Валерий Игоревич. Помнишь, как мне не нравилось твое — назовем это — попустительство, когда в Омске ты вел себя будто самостоятельный полевой боец-оперативник в отрыве от указаний? Помнишь, я как-то говорил, что допрыгаешься ты со своими инициативами?

Фамилин заложил руки за спину, всматриваясь в подполковника, пронзая его острым взглядом.

— Так точно. Помню.

Сезонов стоял по стойке «смирно» и ответил не сразу: тщательно взвесил всё, чем можно было на это отреагировать, и выбрал самую безобидную, уставную, фразу.

Фамилин слишком глубоко кивнул.

— Что ты, думаешь, случилось? — генерал выдержал паузу, ожидая от Сезонова реакции.

— Допрыгался?

— Отставить шутить. А случилось следующее. Страна, которой ты клялся и присягал на верную службу, памятуя о прежних боевых опытах и заслугах твоих и многих других, всех не перечислишь, солдат и командиров, постановила ныне следующее.

Генерал прошел к своему месту и сел, глядя на Сезонова и подняв ладонь, указывая ею за свою спину на настенный портрет министра обороны. Подполковник перевел взгляд на официальный снимок генерала армии.

— Им, — интонационно выделил Фамилин, продолжая направлять руку к фотопортрету, — инициирован процесс разморозки проекта Г.Р.О.М. Решение принято окончательное. Документ уже подготовлен. Информация подтвержденная, но на руках у меня этого документа, естественно, нет. Ему (Фамилин другой рукой, не оглядываясь, указал на официальный снимок президента; Сезонов перевел глаза на верховного главнокомандующего) об этом будет доложено завтра на внеочередном заседании штаба армии. Документ президентом будет подписан — это также известно заранее.

В кабинете повисло продолжительное молчание. Оба офицера смотрели друг на друга и ожидали, кто первый выскажется.

— Для начала — два важных вопроса, — коротко выдохнув, первым произнес Сезонов. — Почему это произошло и произошло именно сейчас? И при чем тут я?

— Для начала — присядь.

Фамилин указал подполковнику на ближайший к себе стул.

— Рассказываю только сейчас и только пока один раз. Без свидетелей. Поэтому слушай внимательно, — произнес генерал, складывая на столе перед собой руки и всматриваясь в Сезонова. Тот серьезно кивнул.