Двойное золотое дно

— Детка, ты не устаешь меня радовать! — восхитился Шериф. И достал из кармана пачку бумажных платков (кто бы мог подумать!). — На-ка, вытри сопли и все мне расскажи.

Я немножко успокоилась, высморкалась и утерла слезы.

— Мне Лешка рассказывал, что Файка была очень умной бабой.

— Какая Файка? — удивленно перебил меня Шериф.

— Эх ты, хозяин, — позволила я себе немного съехидничать я.

— Стефания — это псевдоним, по паспорту последняя жена Щербинина — Фаина. Так вот. У нее были какие-то вещи, принадлежавшие Щербинину. Ей деньги были нужны, вот она и хотела их у Бориса на деньги поменять. Но не успела. Его убили.

— Ну и? Ты думаешь, что это дискета?

— Не знаю я.

— Ну хорошо. А ты знаешь, что ее квартиру вверх дном перевернули, а потом ее саму кончили?

— Слушай, Шериф, ну ты же умный мужик! Неужели не понимаешь, что такие вещи дома не хранят?

— Логично, — кивнул Шериф. А где?

— Вот где, я точно не знаю. Но Леха божится, что с родителями у нее отношения, как у кошки с собакой, подружкам она не доверяла. Ему ничего не оставляла. Он был сильно напуган твоими парнями, чтобы врать, — преданно глядя в глаза своему конвоиру, докладывала я.

— Стоп. Мои парни тут ни при чем. Они за ним присматривали. Неужели такого лба могла элементарная слежка испугать.

— Подожди, а это не ты ему ночью звонил и приказывал искать документы? — удивилась я.

— Нет. Думаю, это парни Седого. Они тоже за ним присматривали.

— Да. Наверное. Я же на даче слышала... это они Фаину... — сказала я и поняла, что проболталась. О своих похождениях на даче Щербинина я Шерифу не рассказывала...

— Да, ладно. Прямо сейчас я тебя убивать не буду, — весело заржал Шериф. — Я и так понял, что ты не все рассказала.

— Ну, извини, запамятовала, — только и смогла проблеять я. — В общем, документы могут быть у Фаининой соседки, бабы Веры. Она Файку все карамельками угощала, старая совсем.

— Нет, ну ты совсем дура! — не выдержал Шериф. — Кто же у выжившей из ума бабки такие ценности прячет?

Я немного подумала, как бы мне половчее выкрутиться. Конечно, Шериф прав. Ничего бы не доверила Фаина старухе-маразматичке. Но я ничего другого придумать просто не могла. Баба Вера «выскочила» у меня совершенно случайно из каких-то глубин подсознания. Что же делать?!

К счастью, на память пришел разговор с майором, и я выдвинула вполне приличный аргумент.

— А если она ничего не сказала бабке, просто что-то спрятала в ее квартире?

Настал черед Шерифа глубоко задуматься. Через несколько минут он уважительно протянул:

— А что? Очень даже может быть! Толян, разворачивай. Поехали в гости к бабке. Где Стефка жила?

Я указала адрес. Машина плавно развернулась и покатила в нужном направлении. И тут на меня напали сомнения. Среди ночи (ну, ночь не ночь, девять вечера, но уже темно), к старой и больной бабе Вере я везу отпетых головорезов. Что я делаю? Как можно за счет старухи выторговывать свою жизнь?! Моя совесть проснулась и укоризненно принялась качать головой.

— Шериф, а просьбу можно? — расхрабрилась я от отчаяния.

— Валяй!

— Давай сначала я с ней поговорю. Вдруг она все знает и все сама отдаст?

— Что, сердобольная сильно? — хмыкнул Шериф.

— Ну, вы ж налетите, перепугаете старуху до смерти,все в доме перевернете... Описается старуха от страха. Последние мозги потеряет...

— Да ладно уж, — призадумался Шериф. — Иди. Но удирать не советую, не получится.

— И в мыслях не было, — честно призналась я. Куда же тут удирать, если они обещали добраться до моих близких?

Шериф достал тонувший в его руке миниатюрный мобильник и коротко распорядился, чтобы братва подруливала к такому-то дому.

Разбрызгивая грязные лужи, джип проехал под арку и остановился прямо напротив подъезда, где раньше жила Фая и живет баба Вера.

Мысленно досчитав до десяти, я нажала на ручку двери и вышла из машины. Ну, куда я иду? Что буду говорить?

Без присмотра меня не оставили. Шериф встал у подъезда, а его водитель Толян занял наблюдательный пункт на втором этаже, с которого прекрасно просматривалась площадка.

— Не дури! — напутствовал меня Шериф, и я позвонила в дверь.

В квартире долго царила тишина, лишь после третьего звонка послышались тяжелые шаркающие шаги. Дребезжащий, но громкий старческий голос спросил «кто там».

Откройте, пожалуйста, — громко крикнула я. — Мне поговорить с вами надо, баба Вера.

Дверь со скрипом приоткрылась, и в образовавшуюся щель я увидела сгорбленную седую старуху.

— Чаво надоть?

— Баба Вера, я двоюродная сестра Фаи Остапчук, вашей соседки. Мне поговорить с вами нужно. Нам только вчера сообщили про Фаечку... Все говорят, вы к ней хорошо относились, — что есть силы орала я, рассчитывая на публику. На Шерифа и Толяна, с одной стороны, и на соседей — с другой. Впрочем, расчет на соседей был эфемерным. Никто и носа не высунул из своих квартир. Может, опасались, а может, и вправду не слышали, стены-то тут очень толстые.

— Надось-то чаво? — не унималась глухая старуха.

— Впустите, поговорить нужно! — Да, не сварю я каши с этой бабкой. Прав, видно, был Леха, баба Вера точно уж лет десять в маразме.