Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

В начале 2011 года в моей разведывательной работе наступило затишье. Датчане продолжали платить мне гонорар, но в операциях за рубежом я не участвовал. Я полностью сосредоточился на развитии фирмы «Сторм Бушкрафт». Теперь я рассматривал предприятие как вполне реальный бизнес, а не прикрытие. В конце концов, я вложил в него не чьи-то, а свои деньги. И стал подумывать о новой жизни. Переговоры о приобретении курорта у плотины Масинга в Кении, в конце концов, вступили в решающую фазу. Несмотря на мое истощающееся банковское сальдо, я выплатил 20 000 долларов за возможность приобрести курорт в течение года.

Большая часть зимы прошла в размышлениях на разные темы в доме в Ковентри. Повседневная жизнь представлялась мне до убожества приземленной. Наводившее тоску небо и короткий световой день усугубляли чувство неудовлетворенности. Хотя британцы разорвали со мной связи, я все еще числился в активе датской разведки и должен был изображать Мурада Сторма, фанатичного экстремиста. И эта жизнь во лжи начинала меня угнетать. Дело стоило продолжения? Временами я боялся возвращения Абдуллы Мехдара и Амины и, заглушая страх, обратился к проверенному средству — кокаину, нюхая его в одиночестве у себя дома.

В феврале я прочел в Facebook, что моя средняя школа в Корсёре организует встречу выпускников. И тоже решил приехать. Я потерял контакт почти со всеми школьными друзьями в Корсёре, и провести выходные в их компании показалось мне неплохой затеей. Однако в последнюю минуту я отказался — из страха, что кто-нибудь непременно выложит в Интернет фото с торжества, на которых я веселюсь в обществе кафиров. И я снова замкнулся в темнице самоизоляции.

Труднее всего для меня в то время была необходимость постоянно лгать Фадие. Кокаин я прятал так, что она не могла его найти. Но приходилось объяснять ей частые отлучки за границу, источник денег для «Сторм Бушкрафт» и то, как проходили переговоры в Кении. Жене я сочинил целую легенду, в которую она, судя по всему, верила. Я рассказывал, что, вернувшись в лоно ислама, повстречал в Сане правоверных мусульман — из Йемена и Саудовской Аравии, — мечтавших учредить в кенийской глуши обитель для набожных молодых людей. Я утверждал, что они знали о моей фирме и собрали средства, чтобы я смог изучить благоприятные возможности. И это позволит создать нечто стоящее, повторял я Фадие, и откроет новые горизонты. Доля правды в моей легенде была, но основывалась она на большой лжи. Фадия не знала, что я получил от американцев 250 000 долларов, причем наличными, и, разумеется, понятия не имела, куда эти деньги стремительно исчезали.

В выходные, когда я мог общаться с детьми, мне страстно хотелось убедить их, что моя мусульманская одежда, борода, молитвы — фикция, чистейший обман, что на самом деле я тайно борюсь против террористов. Но не мог на это решиться — узнай они об этом, они сами оказались бы в опасности. Да и вообще — моему старшему, Усаме, исполнилось всего десять лет.

Меня угнетало осознание того, что единственными людьми, знавшими мою роль, мою истинную цель, были мои датские кураторы. Однако наши контакты ограничивались телефонными звонками. Я чувствовал себя ненужным. Меньше всего мне хотелось возобновления связей с ЦРУ. Но в одно апрельское утро я получил СМС от датской разведки. Большой брат потерял след Анвара аль-Авлаки и срочно нуждался в моей помощи.

Кланг заявил, что для меня приготовлена весьма значительная сумма за наводку их на Авлаки. Или бюджет США не в столь катастрофическом состоянии, как мне казалось, или в ЦРУ отчаялись и были готовы на все?

Авлаки быстро стал лицом «Аль-Каиды». За полгода до описываемых событий он участвовал в одном хитроумном заговоре АКАП — взрывать американские транспортные самолеты, подкладывая в них начиненные взрывчаткой картриджи для принтеров. Два таких взрывных устройства разработал главный специалист АКАП по бомбам Ибрагим аль-Асири, и их вставили в лазерные принтеры, уже ожидавшие доставки в офисах «FedEx» и UPS в Сане. Принтеры, благополучно миновав системы контроля в аэропорту, оказались на борту первого самолета, направлявшегося в Соединенные Штаты. Только благодаря агентурной наводке саудовским властям и соответствующим службам в Дубае и Великобритании удалось обезвредить смертоносный груз[182]

.

Несколько часов спустя президент Обама обратился к американскому народу с заявлением[183], что удалось предотвратить теракт[184].

Аль-Асири сумел так хорошо замаскировать бомбы, что специалисты по обезвреживанию взрывных устройств в двух аэропортах не увидели в принтерах опасности, хотя подвергли оба устройства внимательнейшему осмотру. Это была самая хитроумная из всех бомб, когда-либо применявшихся «Аль-Каидой», ни с чем подобным западным антитеррористическим службам раньше сталкиваться не приходилось[185].