Двойной агент Сторм в Аль-Каиде и ЦРУ

«Прошу тебя, сообщи мне свою программу действий и последние новости с Запада», — просил он. И изложил еще одну просьбу: «Моей жене кое-что понадобилось в Сане. Может ли твоя жена купить это для нее? Мы уже отправляли наших людей, но купленное ими ей не понравилось».

Также Авлаки приложил послание от Амины Фадие:

«Я скучаю по родным. Иншааллах, я надеюсь когда-нибудь встретиться с ними. Тебя наверняка интересует, как у меня дела. Хорошо, Аль-Хамду ли-Ллях. Теперь, прожив здесь год, я по-настоящему обвыклась, но все эти ограничения, на которые мы вынуждены идти, усложняют жизнь… Я каждый день учусь. Учусь готовить блюда йеменской кухни».

Однако список покупок имел мало общего с желанием разнообразить йеменскую кухню.

«Прошу тебя, пришли нам шоколад «Линдт», любой вкус — 100 г, «Киндер Буэно» — 100 г, «Ферреро Роше». И еще мне бы хотелось духи. «Лайт Блю» от «Дольче и Габбана». В красивой упаковке лазурного цвета».

На самом деле она тоскует по дому, мелькнула у меня мысль.

Был и еще один список покупок, совершенно других, явно рекомендованных мужем. Так что прошлогодняя идея прихватить с собой в Вену Фадию оказалась не такой вздорной. Амина детально описала ей свои пожелания насчет одежды и других чисто женских штучек, о которых я, как истинный салафит, явно не помышлял.

«Йеменскую одежду я не ношу. Мне ничего не нравится, в ней слишком жарко. Ткани не подходят, сплошная синтетика, и это просто ужасно.

Прошу тебя, если сможешь, подыщи какую-нибудь европейскую одежду. Мне ее так не хватает, — писала она. — Платья должны быть длинными без рукавов… Ткань — легкой и непрозрачной… И если сможешь, найди джинсовую мини-юбку — узкую и очень короткую.

И еще мне нужны 10 пакетов прокладок…»

И дальше все в том же духе.

Я вытащил свой датский iPhone и позвонил Клангу, находившемуся за тысячи миль, в Дании.

— Министр сельского хозяйства ответил мне, и у него есть послание для меня, — доложил я.

— Чтоооооо? — изумился Кланг, забыв про наш псевдоним Авлаки. (Мы с Клангом условились величать Авлаки «министром сельского хозяйства Йемена».)

— Черт побери! Это великолепно! — воскликнул он.

Мы продолжили разговор на датском диалекте, который, по нашему глубокому убеждению, ни один йеменец понять не мог. Да и американцы из Агентства национальной безопасности тоже.

— Послушай, скоро нам предстоит встреча в одном теплом местечке, — сообщил Кланг под конец разговора.

Я набросал короткий ответ для Авлаки, закрыл ноутбук и поспешил в магазины. Купить мне удалось не все, о чем просили Авлаки и его жена. Даже «роскошные» магазины в Сане выглядели довольно убого. Кроме того, было важно не покупать все сразу, чтобы у них (в особенности у Амины) был интерес оставаться на связи. Потом я пошел в «Аль-Хамра» передать пакеты с покупками и флэшку с письмом курьеру.

Парень уже ждал на улице, лениво жуя листья «ката» — легкого местного наркотика, от которого чувствуешь себя как после четверного эспрессо с текилой, и употребляемого мужским населением страны практически поголовно.

— Здесь я нашел не все, но скоро вернусь в Европу и там докуплю остальное, — сказал я ему. И вернул ему 300 долларов. — Я не могу их взять. И пожалуйста, передай их туда, где они больше нужны, — предупредил я.

— Передам, — пообещал юноша. И растворился в вечерних сумерках.

На следующий день я написал Авлаки зашифрованное письмо через «Инспайр» — на возобновлении связи онлайн он настоял сам.

«Пожалуйста, найди нового курьера, — написал я ему. — Парень, которого ты прислал, жует кат, и мне это ни к чему»[200].

Я помнил, как Авлаки уже выражал озабоченность тем, что очень многие соотечественники стали употреблять кат. Поэтому моя негативная реакция должна прийтись ему по душе, а еще подтвердить мое самое серьезное отношение к вопросам безопасности.

Хотя йеменская «Аль-Каида» наркотики не одобряла, но мирилась с их употреблением на подконтрольных территориях, да и ислам не запрещал. Лидеры «Аль-Каиды» понимали, что запретами отпугнут сторонников. Даже террористы-смертники часто погибали с катом за щекой[201].

Вскоре пришло письмо с новой просьбой: гексамин в брикетах и холодильник (скорее всего, для хранения взрывчатых веществ), нож фирмы «Leatherman» и прочные сандалии. В том же письме Амина пригласила меня с женой приехать к ним в гости, когда все успокоится. Год в Йемене не излечил Амину от хронической наивности.

Это электронное письмо я по обычаю тотчас скопировал и вставил в папку «Черновики» общего с датской разведкой почтового ящика, чтобы кураторы сразу его прочли.

Пришло время оперативного отчета. 28 июня я вылетел из Саны в Испанию — в Малагу — обещанное Клангом «теплое местечко». Я вновь чувствовал себя нужным. Навыки разведчика мне не изменили. Хотя я и прилетел в самый разгар волнений, мне за месяц удалось установить контакт с Авлаки, подтвердившим доверие ко мне.