Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи

Хаммершгейн-Экворд вскоре был уволен в отставку. Он продолжал активную заговорщическую деятельность, однако возможности были уже не те. Способности же своих «братьев по заговору» он оценивал весьма скептически, чтобы не сказать большего! Пожалуй, фраза, сказанная одному из единомышленников, говорит именно о «большем»: «Еосподи, Пехель! Меня, старого солдата, эти люди сделали антимилитаристом!»

Молниеносная победа над Польшей, при полной пассивности Запада, резко изменила наконец отношение генералитета к фюреру. Его предвидения вновь и вновь оказывались верными. А уж Польшу-то германские военные ненавидели со всей страстью! Поэтому когда в конце октября — начале ноября 1939 года обер-квартирмейстер Первого генерального штаба Штюльпнагель (один из активных участников нелегального советско-германского сотрудничества 20-х — начала 30-х годов) осторожно прозондировал настроения командного состава, то всего лишь два генерала — Лееб и Витцлебен — дали свое согласие на участие в акции против нацистской верхушки. Планы переворота пришлось отложить до более благоприятного момента.

А пока, чтобы хоть как-то бороться, они занимались шпионажем. При этом то, что Германия и страны Запада вроде бы находились в состоянии войны, заговорщиков ничуть не смущало. Уже 2 сентября 1939 года некий младший офицер абвера предупредил английского военного атташе, что в 11 часов утра следующего дня на Лондон будет произведен воздушный налет. Англичане оперативно передали информацию в Лондон, однако в последний момент генералу Гальдеру удалось отговорить Гитлера от удара по столице Великобритании, так что тревога оказалась напрасной — на этот раз!

Следующая информация была более точной. Когда Гитлер решил напасть на Голландию (первоначально это планировалось сделать 12 ноября 1939 года), то полковник Остер через своего агента сообщил в бельгийское и голландское посольства в Берлине о начале войны. Трудно сказать, какой был в этом толк — но предупредили…

Очередной приступ страха перед планами Гитлера напал на генералов тогда, когда, быстро разгромив Польшу, фюрер решил немедленно обрушиться на Францию. Перед их мысленным взором вновь замаячили страшные картины пережитой на западном фронте катастрофы 1918 года. Первоначальный план фюрера — выманить французов и англичан из их перво классных укреплений на поле битвы и там разгромить — показался большинству генералов попросту безумным. Однако, невзирая на все возражения, 16 октября Гитлер потребовал начать подготовку к наступлению.

Генералы сопротивлялись, как могли. Саботируя приказ фюрера, Гальдер и Браухич специально разработали план кампании нарочито небрежно. Не прокатило. 22 октября Гитлер вернул Кейтелю план со своими замечаниями — а в военном деле он понимал! — и заявил, что наступление на Францию начнется 12 ноября. Генералы вновь засуетились. Начальник генштаба Гальдер в разговоре с ближайшими сподвижниками сказал, что вот уже какую неделю он приходит к Гитлеру с пистолетом, чтобы, если удастся, застрелить его. Судя по некоторым историческим приметам, не удалось. («Дайте мне револьвер, я застрелю Сталина!» Тоже не удалось…)

За всеми этими разговорами вновь сплотилось прежнее заговорщическое ядро — Бек, Канарис, Гальдер, Остер, Штюльпнагель, Гельдорф, Герделер, Шахт, Донаньи. Центром их действий стал штаб-квартира генштаба в Цоссене. И к началу ноября путчисты в очередной раз решились на организацию государственного переворота. На сей раз — в том случае, если Гитлер будет настаивать на приказе о наступлении на запад. Решено было использовать старый план «дворцового переворота».

Однако за прошедший год ситуация резко изменилась — не в пользу заговорщиков. Во-первых, в столице стало гораздо меньше воинских частей, на которые они могли рассчитывать, зато заметно увеличилась численность сотрудников гестапо, СС и СД. Во-вторых, Германия теперь наждалась в состоянии войны с Англией и Францией, и те запросто могли воспользоваться внутренними разборками, чтобы вторгнуться на немецкую территорию и устроить новый Веймар. А до того, чтобы открыто, по-ленински, желать поражения своей стране, немецкие заговорщики все-таки еще не дошли.

5 ноября 1939 года и этой попытке военного переворота пришел бесславный конец. В этот день Гитлер вызвал главнокомандующего к себе для доклада. Заговорщики решили: если фюрер вновь будет настаивать на наступлении через семь дней, надо начинать мятеж. Нервничающий Браухич начал доклад. Гитлер решительно отметал все его возражения и в конце концов впал в страшную ярость. Вне себя от гнева, диктатор кричал, что командование армии не желает воевать, и поэтому уже давно отстают темпы вооружений, но теперь-то уж он с корнем вырвет весь этот вредный «цоссенский дух» — дух генштаба. Дело кончилось тем, что фюрер резко оборвал Браухича и выставил главнокомандующего вон, подтвердив свое прежнее решение наступать 12 ноября. Пришла пора действовать…