Двор Тумана и Ярости (ЛП)

Я обратила свой умоляющий взгляд на Амрен, но её уже не было.

— Она у черного входа, набирает с собой ещё крови, — шепнул Рис мне на ухо, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Его смешок согрел мою шею. — И затем она поспешит домой, чтобы насытиться ею.

— Почему кровь? — спросила я, пытаясь не дрожать.

— Невежливо это спрашивать.

Я нахмурилась:

— А ты идёшь танцевать?

Он взглянул на своих друзей из-за моего плеча. Они уже почти поднялись по крутой улице, некоторые люди останавливались, чтобы поприветствовать их.

— Я лучше прогуляюсь домой. Это был долгий день.

Мор обернулась, стоя на вершине склона улицы, её фиолетовые одежды развевались на зимнем ветру, и подняла тёмно-золотую бровь в знак вопроса. Рис помотал головой, и Мор помахала рукой, вместе с ней быстро помахали Азриэль и Кассиан, потом вернувшийся к разговору с братом по оружию.

Рис махнул рукой вперёд:

— Пройдёмся? Или ты слишком сильно замёрзла?

* * *

Рис махнул рукой вперёд:

— Пройдёмся? Или ты слишком сильно замёрзла?

Поглощение крови вместе с Амрен на задворках ресторана звучало привлекательнее, но я согласилась и пошла в шаге от негою. Мы шли вдоль реки по направлению к мосту.

Я жадно впитывала город, так же, как Амрен упивалась пряной кровью, и почти споткнулась, увидев мерцание цветов по ту сторону реки.

Радуга Велариса светилась, словно горсть драгоценных разноцветных камней, будто краска с домов стеклась в одно место и ожила в лунном свете.

— Это мой любимый вид в городе, — сказал Рис, останавливаясь у ограды набережной и всматриваясь в квартал художников. — И моей сестры когда-то тоже. Мой отец привык тащить её волоком из Велариса, брыкающуюся и вопящую. Она так сильно любила этот город.

Я искала подходящий ответ на тихую скорбь в его словах. Но вместо этого, как ни на что не годная идиотка спросила:

— Тогда почему оба твоих дома на другом берегу реки? — я наклонилась над перилами и увидела отражение Радуги, колеблющееся на поверхности реки, словно яркие рыбы, бьющиеся друг о друга в общем потоке.

— Потому что мне хотелось жить на тихой улице — чтобы в любой момент я мог побывать здесь среди шума и жизни и затем всегда мог найти покой дома.

— Ты мог бы просто перестроить город.

— Зачем, черт побери, мне менять хоть одну вещь в Веларисе?

— Разве не так поступают Высшие Лорды? — Пар от дыхания клубился передо мной в морозной ночи. — Делают всё, что захотят?

Он всмотрелся в моё лицо.

— Есть много вещей, которые я хотел бы сделать, но не могу.

Я не осознавала, как близко мы стояли.

— Так когда ты покупаешь Амрен драгоценности, это потому, что ты хочешь задобрить её или потому что вы… вместе?

Рис засмеялся.

— Когда я был молод и глуп, я пригласил её к себе в постель однажды. Она лишь рассмеялась мне в лицо. Я покупаю ей украшения, потому что мне нравится делать это для друга, который усердно на меня работает и прикрывает мою спину, когда приходится. Её расположение — приятный бонус.

Что ж, ничего из этого меня не удивило.

— И ты ни на ком не женился.

— Так много вопросов сегодня, — я не сводила с него взгляд, пока он не вздохнул и ответил: — У меня были возлюбленные, но ни разу у меня не возникало желание пригласить кого-нибудь из них разделить со мной жизнь. И честно говоря, думаю, если бы я и спросил, они все бы отказались.

— Я бы подумала, что все они сражались бы за твою руку и сердце. — Как Ианта.

— Выйти замуж за меня — означает жизнь с мишенью на спине, и если бы появились дети, то жизнь со знанием, что на них будут охотиться с момента их зачатия. Все знают, что произошло с моей семьёй. И весь мой народ знает, что за границей Ночного Двора нас ненавидят.

Я всё ещё не знала всей истории, но решила не спрашивать о семье.

— Почему? Почему вас ненавидят? Зачем держать это место в секрете? Несправедливо, что никто не знает о нём — обо всём хорошем, что ты здесь делаешь.

— Было время, когда Ночной Двор и был Двором Кошмаров, и управлялся из Высеченного Города. Очень давно. Но древний Высший Лорд имел свою точку зрения, которая отличалась от мнения его предшественников, и чтобы не дать миру увидеть его землю уязвимой во время перемен, он запечатал границы и совершил переворот, уничтоживший худших из придворных и хищников. Он построил Веларис для мечтателей, установил торговые отношения и мир.

Его глаза блестели, будто он вглядывался в прошлое и видел всё это. С его необыкновенными способностями, я бы не удивилась, если бы это было так.