Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века

Волховский наказ свидетельствует, что среди дворян был довольно большой процент неграмотных, так как в нем специально оговариваются правила написания крепостей не обученными грамоте дворянами. Болховчане предлагают владельцам, которые «грамоте не умеют […] крепости писать в тех канцеляриях, где они испомещены», поскольку «чрез написание в других городах, не без сумнения, чтоб иногда какого подлога не происходило». А «при написании крепости в том городе, при свидетелях, воеводский товарищ допросить имеет, дабы впредь по смерти тех продавцов от наследников их споров не происходило»^{801}

. Судить о грамотности дворян Орловского края на основании подписей под наказами не представляется возможным. В брянском, трубчевском и елецком наказах встречаются подписи «вместо такого-то». Однако только в последнем указано, что, например, капитан Василий Григоров подписывается вместо премьер-майора Ивана Суздальцова «за болезию его». В остальных случаях причина подписи за другого не объясняется. Также не представляется возможным судить о грамотности городского населения. В каждом городском наказе встречается достаточно много подписей «вместо такого-то», но так же, как в дворянских наказах, причина не указывается. В настоящий момент мы не имеем материалов, подтверждающих или опровергающих традиционную оценку фактов подписания наказов кем-то из дворян за других собратьев по сословию как проявления неграмотности последних. В.И. Веретенников на основе анализа наказов предполагает, что процент неграмотных среди подписавших их дворян был «сравнительно низким». Однако он замечает, что невозможно установить уровень их грамотности, предполагая, что значительное число дворян владело лишь элементарными навыками, то есть умело писать свои имя и фамилию

^{802}

. Мы надеемся, что изучение послужных списков бывших военных, подписавших наказы, их купчих и «верющих» писем поможет нам уточнить традиционную трактовку.

Составители некоторых дворянских наказов проявляли заботу и о крестьянах. Орловских дворян беспокоило отсутствие на селе медицинской помощи: они «соболезновали о жизни человеческой […] взирая на сей бедный народ, которые умирают как скоты, без всякого призрения», иногда «от самой малой раны, кою бы пластырем можно было заживить». Предлагалось увеличить количество медицинских университетов, выпускников которых не только в полки, но и «помещикам определять на число крестьянских душ». При этом определяемых к помещикам медиков должны были содержать и платить им жалованье сами владельцы крепостных душ^{803}.