Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века

Воеводство В.П. Беклемишева народное предание связывало с посещением Петром I Саратова в 1722 году. Царь якобы проявил внимание к воеводе, который был «мущина молодой, собою видный, красивый — кровь с молоком, ласковый, добрый и поклончивый. Город истинно любил его за приветливость и добродушие». В благодарность за достойную встречу царь якобы пожаловал Беклемишеву остров около Саратова^{338}, но эти фольклорные сведения не соответствуют действительности: В.П. Беклемишев был саратовским воеводой позже. С 1723 года он в чине капитана состоял уполномоченным Коллегии иностранных дел при хане Аюке^{339}. В этой должности он получил майорский чин и после смерти Аюки обострил отношения с калмыцким владетелем Дондук-Омбой: стал ему «весьма он противен […] и ищет всегда где б ево (Беклемишева. — СМ.) поймать, и ныне он и в улусы опасен ездить»

^{340}. Тем не менее правительство ценило его опыт в сношениях с калмыками: он был пожалован в подполковники, а 4 января 1727 года Екатерина I «указала подполковнику Беклемишеву для лутчего в калмыцких делах управления быть в Саратове воеводою»^{341}. Но начал он исполнение воеводской должности не ранее весны следующего года: так, на документе саратовской канцелярии от 15 сентября 1727 года стоит подпись подполковника Григория Хвостова^{342}, который, вероятно, исполнял комендантскую должность и в это время, и несколько позже — в начале 1728 года^{343}

. Относящиеся к тому же 1728 году доношения в Верховный тайный совет о карантинных мерах, направленных на предотвращение распространения «моровой язвы» (чумы), случившейся в Астрахани, принадлежат уже воеводе В.П. Беклемишеву^{344}. С 1732 года В.П. Беклемишев упоминается в звании полковника. Его деятельность в качестве саратовского воеводы прослеживается по документам 1731–1735, 1737–1738, 1740 и 1744 годов^{345}. В марте 1737 года по распоряжению Кабинета министров он передал управление «калмыцкими делами» (со всей канцелярией, толмачами, офицерами и казаками) коменданту города Царицына полковнику Петру Кольцову, сохранив за собой должность воеводы Саратова^{346}. Это позволяет полагать, что В.П. Беклемишев был саратовским воеводой необыкновенно долго — с 1727-го (фактически с 1728-го) по 1744 год

[68]. Под 1739 годом товарищем воеводы назван Иван Семенович Дмитриев^{347}. Имеющееся в краеведческой литературе упоминание о том, что в 1736–1737 годах воеводой был майор Илья Несветаев^{348}, является ошибочным. Несветаев действительно состоял в воеводской должности, но позже — после смерти В.П. Беклемишева: его подпись стоит на документе от 15 марта 1745 года^{349}

.

Доподлинно известны некоторые факты воеводского правления В.П. Беклемишева, связывающие его с Саратовом. В начале своего воеводства он получил по указу Астраханской губернской канцелярии в пожизненное пользование остров на Волге повыше Саратова для сенных покосов^{350}. Закрепившееся за островом название «Беклемишевский», по-видимому, способствовало сохранению исторической памяти о воеводе в городской среде. Во время своего воеводства (возможно, после пожара 1738 года) он «силно» завладел дворовым местом бывшего отставного стрельца Павла Деревягина «в новопоселенной Дворянской улице» и выстроил на нем «хоромное строение»^{351}. В.П. Беклемишев умер в Саратове и был похоронен в семейном склепе в правом приделе церкви саратовского Крестовоздвиженского монастыря. Его захоронение было обнаружено случайно при ремонте Крестовоздвиженской церкви в 1905 году. Прочитанная на надгробной плите надпись позволяет точно указать годы жизни В.П. Беклемишева (1687–1 декабря 1744)^{352}. При сносе церкви в 1930-х годах могила была уничтожена, надгробная плита не сохранилась. Из захоронения удалось извлечь шелковый камзол воеводы, выставленный после реставрации в Саратовском областном музее краеведения.