Дворцовые тайны. Соперница королевы

Как-то ранним вечером, когда Елизавета и большинство фрейлин отдыхали на террасе, лениво наблюдая за игрой в крокет[116], королева велела мне принести из ее опочивальни забытую ею на кровати шаль. Войдя в спальню, я без труда нашла искомое, а затем мой любопытный взгляд упал на одну из ее книг, лежавшую открытой у королевского ложа. На широких полях книги наша повелительница что-то записала своим крупным характерным почерком. Перо, чернильница и другие письменные принадлежности были торопливо отставлены в сторону, словно ее внезапно прервали. Видимо, королева хотела закрыть книгу, когда ее отвлекли, или намеренно оставила ее открытой, чтобы чернила высохли.

Я хорошо знала ее крупный, округлый почерк, который было так легко читать.

Искушение было слишком велико, и я не смогла ему противиться. Я прочла написанное:

«Год прошел с тех пор, как мы принадлежим друг другу. Год великого счастья и удовольствия. Никто не знает наверняка, но многие догадываются о нашей связи. Он сказал, что ради меня хочет снова стать свободным…»

Тут запись обрывалась. Что значили эти слова? Даже для меня, пробывшей при дворе всего несколько месяцев, их смысл был очевиден.

Я осторожно потрогала пальцем страницу — чернила высохли.

Внезапно я услышала шаги в коридоре — и тут же принялась открывать дверцы шкафов, как будто бы что-то ищу. Человек, кто бы он ни был, прошел мимо.

Я вернулась к постели королевы и вновь склонилась над открытой книгой. Я пролистала назад несколько страниц назад и увидела еще много записей тем же почерком. В глаза мне бросилось четверостишие:

Растворилась я до днав этом человеке.Но его женой, увы,мне не быть вовеки…

Лорд Роберт и королева, королева и лорд Роберт. Значит, я права, она его любит. А он? Ну, он, во всяком случае, «хочет вновь стать свободным»…

Знала ли мистрис Клинкерт об этой книге? Или я случайно натолкнулась на нечто столь личное, столь дорогое сердцу королевы, что о нем не знала даже ее верная наперсница? На великую тайну, которую никто, кроме самой Елизаветы, а теперь и меня — ее фрейлины и родственницы, — не должен был знать?

Я схватила шаль и поспешила к двери, чтобы вернуться к королеве, ее придворным дамам и остальным фрейлинам. Но у дверей опочивальни я остановилась, развернулась, подошла к столику у постели и осторожно закрыла книгу, не передвинув ни на дюйм письменные принадлежности. Пусть ничей любопытный взгляд не коснется этих тайных страниц…

Глава 9

Про своего будущего жениха я сразу поняла — умом он не блещет. Это было очевидно уже при первой нашей встрече. Отец познакомил меня с ним на второй год моего пребывания при дворе. Да, молодой человек выглядел достаточно мужественно и мог бы даже считаться красавцем, если бы не редеющие на лбу темные волосы и тусклые глаза, лишенные всякого блеска. В них не загоралась даже искорка духовной жизни, поскольку их обладателя не интересовали ни идеи, ни проявления чувств, а лишь окружающие его простые вещи — грубые предметы материального мира. То, что можно переставлять с места на место, полировать до блеска, хранить в сундуках, либо чему можно придавать желаемую форму несколькими крепкими ударами.

«Я стану таким предметом, буду его очередной вещью», — пронеслось у меня в голове. Во мне он видит только мою плоть — молодое, но уже созревшее женское тело, — которым ему позволено будет наслаждаться в браке. Жена нужна такому человеку для того, чтобы рожать ему сыновей, украшать собой его приемы и вести его хозяйство. Ждать его у очага, когда он будет отъезжать по делу королевы, и радостно приветствовать его, когда он будет возвращаться.

Все это я увидела в его тусклых темно-карих глазах. А вот в живых, сияющих глазах моего отца читалось удовлетворение, ибо этот молодой человек по имени Уолтер Деверё казался моему родителю идеальной партией для меня. Еще отец радовался тому, что вроде бы подыскал мужа и для Сесилии. У Уолтера был троюродный брат, вдовец сэр Роджер Уилбрэм. Ему нужна была супруга, которая заботилась бы о его детях и о нем самом, когда он состарится. Сэр Роджер был уже немолод, и Сесилия, если у них все сладится, стала бы его третьей женой. Как я поняла из разговоров, будущий муж был готов заботиться о моей сестре, особенно если отец сможет, используя свое влияние, добиться назначения сэра Роджера мировым судьей, чтобы тот получал весь доход, сопутствующий этой важной должности.

Посему, когда я вошла в зал в тот памятный день, отец радостно потирал руки, не в силах скрыть своего удовлетворения. Помню, я взглянула на молодого человека, стоявшего рядом с ним, с интересом: так вот он какой, Уолтер Деверё! А потом я увидела его глаза и сказала себе: «Боже мой, только не он…»