Двум смертям не бывать!

У лепреконов очень сложные имена, так как будучи существами магическими, они могут быть "призваны" теми, кто ухитрится узнать их имя. Знающий полное имя, как бы обретает власть над его носителем. Получить от носителя доступ к его имени – это огромная честь и высшая форма доверия! А тут какая-то человеческая девчонка не оценила подобный шаг!

– Петенька, ты пойми, – увещевала я оскорбленного в лучших чувствах лепрекона, – вы же друг с другом почти не общаетесь, поэтому и имена у вас не востребованы! А ты представь, какого это, так ломать язык, всякий раз как хочешь обратиться к другу! Ну а если кто-нибудь подслушает? Я же невольно сдам тебя в чье-то рабство! А так, услышав уменьшительно-ласкательное прозвище, пусть попробуют тебя "призвать" и мы дружно похихикаем над их попытками!

Мои доводы в вопросах безопасности, а так же то, что я буду звать его "уменьшительно-ласкательно" – сделали свое дело и Петька в корне поменял свое отношение к этому вопросу. С памятной полянки мы ушли тоже в интересах безопасности. Лепрекон сначала хотел остаться и под покровом незримости посмотреть, кто придет вынимать его из ловушки, но я его отговорила. Риск должен быть разумным! Где гарантия, что это не будет достаточно сильный маг? Ловушку-то он соорудил качественную. Вдруг и другие пакостные сюрпризы имеются в запасе?

В результате мы тусовались на полянке, где Петя перепрятал свой горшок с сокровищами. Для меня, в то утро, он поставил магическую палатку, накрыв ею пенек и не большой кусочек полянки. На пенек он натаскал кучу разной еды и поставил большой кувшин с ягодным компотом. Затем соорудил "ложе" (как он его назвал) из большого мешка набитого сухим болотным мхом и двух шкур (овечьих, по-моему).

Накормив меня до отвала, он наказал мне спать до вечера, заверив, что палатку никто не увидит, а следовательно туда и не зайдет. Даже комарам(!) туда нет доступа, так что я могу спокойно отдыхать, а вечером он вернется, что бы составить мне компанию. Я была едва не до слез растрогана его заботой – ведь надо учитывать, что такое поведение ему внове!

И потекли беззаботные деньки! Днем я отсыпалась, время от времени просыпаясь, что бы поесть, а по-ночам мы общались с Петькой. Начинался каждый вечер с определенного ритуала, который зародился совершенно случайно и очень нам обоим нравился. Сначала он, предупреждая, издавал не громкий, дробный стук, а затем из неоткуда, раздавался звучный голос лепрекона (точно такой, каким он напугал меня в самом начале нашего знакомства). Умение Пети "отделять от себя" голос и "посылать" его на достаточно большое расстояние – удивляло и восхищало меня.

– Ты уже проснулась, Деревце? – Обычно спрашивал он меня.

– Жду в гости! – Должна была сказать я в ответ. Потом лепрекон появлялся "во-плоти", так сказать и… садился расчесывать и заплетать мою косу. Это занятие так ему нравилось, что он обижался, если я заплеталась не дождавшись его.

А "Деревцем" Петька прозвал меня сразу же после того, как мы "обменялись" именами. Меня зовут Елена, но услышав мое имя впервые, лепрекон удивленно вздернул брови :

– Как? Елина? Вот здорово! Так называется мое самое любимое дерево! – И указал на маленькую елочку, росшую в моей палатке. Ему так понравилось это совпадение, что я не стала его поправлять : Елина, так Елина! В конце концов и я его в Петьку перекрестила. Да и не важно это! Как говориться : хоть горшком назови…

Меня только удивило, что в обоих мирах так похожи названия ели. Кстати : я в такой экстремальной обстановке узнала об отсутствии пресловутого "языкового барьера", что осознала это только через сутки! Болтали- болтали с Петькой и вдруг меня осенило : барьера нет! Ура! Одной проблемой меньше! А по-поводу остальных названий : хоть по факту здесь были и березки, и рябинки, и сосны, но названия у них были совершенно на наши не похожи. Ель оставалась единственным исключением. Пока, по крайней мере.

Да, еще забавный прикол : слово "елина" имело второе значение и означало – "еловая иголка", колючка, другими словами.

Гостить у Пети мне очень нравилось! Наши еженочные посиделки сильно нас сблизили. Хоть визуально я и воспринимала лепрекона как парня, но по сути парнем-то он не был. Магическое существо похожее на человеческого мужчину. Где-то на уровне подкорки я, по-видимому, это осознавала, потому что не стеснялась его совершенно. У лепреконов не бывает женских особей и размножаются они совсем не так как люди. Поэтому и разговаривать с Петькой я могла обо всем на свете!

Как давно я не могла себе позволить такую полную откровенность! Давно? Да я никогда и ни с кем ТАКУЮ откровенность себе позволить не могла! Отец оставил семью когда я была еще крошкой. С мамой у нас были довольно близкие отношения, но по своему характеру она была лидером и совершенно точно знала, что есть только два мнения : одно – ее, а другое – не правильное. Убедить маму в обратном, было совершенно не реально.