Дыбенко

«Фантастическая мечта — прорваться в Керчь, оттуда создать угрозу тылам Добровольческой армии, фантастическая благодаря господству на Черном море враждебного нам союзного флота увлекла командукра. Конечно, в вырисовывающейся обстановке следовало во всяком случае отказаться от активных операций в Керченском направлении и две трети сил П. Дыбенко перебросить на Таганрогское направление». Узнает Дыбенко, что в начале мая 1919 года ЦК РКП (б) объявил выговоры нарком-военмору Украины Н. И. Йодвойскому, командующему Украинским фронтом В. А. Антонову-Овсеенко за задержку переброски войск в Донбасс и потребовал от руководящих работников Украины принять меры для освобождения Донецкого бассейна от белогвардейцев…

В Крыму налаживалась мирная жизнь. 6 мая 1919 года было образовано Крымское советское правительство. В его состав вошли Дмитрий Ильич Ульянов — младший брат В. И. Ленина, активный деятель Коммунистической партии, бывший редактор газеты «Таврическая правда», П. Е. Дыбенко стал народным комиссаром по военным и морским делам и командующим Крымской Красной армией, И. П. Петриковский — начальником штаба, А. М. Коллонтай — начальником политического управления.

Прибывшему в Крым Антонову-Овсеенко Дыбенко доложил, что в Крымской Красной армии, к формированию которой приступили, уже насчитывается 13 тысяч штыков и сабель, 30 пулеметов, три батареи, два броневика. Пожаловался на нехватку командного состава. Сказал, что очень плачевно обстоят дела с обмундированием; чтобы экипировать армию, открыли свои мастерские, они способны изготовлять 30 пар сапог в день, 100 шаровар и до 500 пар белья. Но мастерские простаивают из-за отсутствия материалов…

Вместе побывали в Симферополе и Севастополе, Антонов-Овсеенко хотел увидеть Дмитрия Ильича Ульянова, но того не оказалось в городе. Оставил ему письмо, в котором просил оказать Красной Армии «самую решительную помощь… Помогите нам в формировании новых частей, в обмундировании…».

Когда ехали к линии фронта на Керченском перешейке, Дыбенко сообщил о переговорах с командующими английской и французской эскадрами:

— Оба обещали придерживаться нейтралитета.

Прислушиваясь к артиллерийскому грохоту, Антонов сказал:

— Вот вам и нейтралитет.

По берегу стреляли французские контрминоносцы.

«Под прикрытием их огня противник пытается охватить десантом наши фланги, — запишет в своих воспоминаниях Антонов-Овсеенко. — Панические слухи. Дрогнули наши передовые части. Но спокойствие штаба передается фронту. Атака неприятеля отбита».

Антонов-Овсеенко спешил в Донбасс, сказал, что заедет на участок фронта Мариуполь — Волноваха к Махно.

Прощаясь, Дыбенко заверил командукра, что в ближайшие дни Крымская Красная армия овладеет укрепленными позициями белых, нанесет удар через Керченский пролив и Таманский полуостров, выйдет в тыл Деникина и поможет армиям Южного фронта разгромить противника на Ростовском и Таганрогском направлениях. Антонов-Овсеенко внимательно выслушал и, по существу, одобрил все. Однако эти планы Дыбенко осуществить не удалось: обострившаяся внутренняя и внешняя обстановка в стране поставила перед Крымской армией другие неотложные задачи…

Обрадовался Дыбенко появлению в штабе Ивана Федоровича Федько. Что и говорить, прибыл кстати, очень уж усложнилась обстановка на юге.

Федько произвел хорошее впечатление, боевой командир. Военную службу начал в годы мировой войны в Феодосии прапорщиком. Здесь же в 1917 году вступил в партию большевиков. Формировал отряды Красной гвардии, сражался с немецкими оккупантами. Командовал красными частями на Северном Кавказе. В Астрахани встретился с С. М. Кировым. Сергей Миронович и направил Федько в Москву к Ленину. Владимир Ильич принял молодого командира, выслушал и, как хорошо знающего Украину и Крым, рекомендовал направить Федько на помощь Дыбенко.

Двадцатидвухлетний Иван Федько стал членом Реввоенсовета Крымской Красной армии и заместителем Дыбенко. На него возложили формирование, оснащение и обучение новых красноармейских частей. Командные посты заняли и прибывшие с ним из Москвы товарищи…

9 мая в штабе Крымской армии узнали о мятеже Григорьева, объявившего себя «атаманом Херсонщины и Тавриды». В выпущенном «уневирсале» (декларации) атаман обещал «свободу торговли», «защиту собственности», «свободные при участии всех партий (кроме большевиков) советы» и многое другое.

Григорьевская авантюра не явилась столь уж неожиданной. Бригада Григорьева, бывшего петлюровца, в феврале 1919 года вошла в подчинение командующего Украинским фронтом и подчинена Первой Заднепровской дивизии. Требовалось неотлагательно укрепить бригаду Григорьева командными и политическими работниками, однако Дыбенко и Коллонтай этого не сделали, ограничились полумерами. Не на высоте оказался и Скачко, не выполнивший предложение Антонова-Овсеенко о смещении Григорьева, сам же комукра не настоял на этом. И вот печальный результат… Захватив в Одессе колоссальные трофеи, Григорьев отвел свои войска на отдых.