Дыхание дьявола

Итак, она была красива, но из массы других красивых людей, поднимая на совершенно иной уровень, выделяли ее именно губы: то была такая опасная высота, где встречаются лишь самые редкие и ценные экземпляры. Губы были такими полными и алыми, что напомнили мне невероятные прицветники Psychotria elata[2], растения, которое я держу под специальным колпаком в парнике. Я принялась понемногу приближать фокус, пока губы не заполнили все обозримое пространство в окуляре.

С растениями мне всегда было проще, чем с людьми, поэтому я привыкла давать последним прозвища в честь тех растений, с которыми они имеют сходство. Мне это еще в детстве подсказал папа, так как у меня были явные трудности с распознаванием лиц и запоминанием имен. Так что в тот первый день, глядя на сочные красные губы, благодаря телескопу показавшиеся мне прямо-таки огромными, я выбрала нежное прозвище для их хозяйки. Психо, в честь моего экземпляра Psychotria elata. Я никогда никому не рассказывала, однако искушение попробовать на вкус эти глянцевые красные лепестки посещало меня не единожды, даже несмотря на то, что в них содержится сильное галлюциногенное вещество.

С течением времени и по мере того, как заполнялись журналы наблюдений, я начала ощущать странное притяжение к этой женщине – притяжение столь же мощное и вызывающее привыкание, как и ее растение-тезка.

Глава 2

Стоял поздний час. Я была в саду. Как раз закончила накрывать особенно нежные экземпляры флисовой тканью, чтобы защитить их от ночной прохлады, и уже устраивалась перед телескопом, собираясь снова записывать, чем занимаются соседи, как вдруг издалека послышалась трель телефона. Это было необычно. Мне редко звонили. Я замерла, прислушиваясь. Когда телефон умолк, после характерного щелчка включился автоответчик. Отложив журнал и ручку, я спустилась по приставной лестнице и, миновав кухню и коридор, очутилась в собственной гостиной. Глядя на мигающую красную лампочку, я помедлила мгновение и включила воспроизведение. Низкий голос, раздавшийся из динамика, заставил волну возбуждения пробежать по моему телу.

Сегодня в то же время на том же месте. Оплата по договору.

От такого приятного сюрприза у меня даже дух перехватило. Об этом приобретении – на данный момент самом дерзком из всех – я договорилась давно, однако не ожидала, что товар будет доставлен так скоро. Корневой черенок редкого Dichapetalum toxicarium[3]

, который произрастает в изолированных регионах Западной Африки. Его обычно называют спиноломом из-за внезапных припадков и конвульсий, которые возникают у человека спустя несколько часов после употребления этого растения в пищу. Конкретно этот черенок приехал не совсем из Сьерра-Леоне. Его выкрали из ботанического сада провинции Юньнань в ходе плановой пересадки материнского растения. Если бы факт кражи выплыл наружу, сотрудник ботанического сада отправился бы в тюрьму. А если бы доставку отследили и смогли доказать происхождение черенка, я могла бы потерять работу – будь у меня что терять, разумеется.

Я опустилась на сиденье и еще раз прослушала сообщение, предвкушая получение посылки. Мои недоброжелатели сказали бы, что это зависимость, что ядовитые растения – мой наркотик. Но коллекционирование растений – дело моей жизни. Я взглянула на часы. На циферблате было одиннадцать вечера. Я решительно направилась в прихожую, достала из шкафа длинный отцовский вощеный плащ и, подняв ворот, вышла за порог.

В этой части Хэмпстед Хит[4] было множество огромных раскидистых дубов, подлеском которым служили буковые деревья, нижний же ярус весь зарос падубом, боярышником и бузиной. Ночь благоухала, и при свете луны открывался прекрасный обзор на тропу, уходящую в лес. Наскоро оглядевшись по сторонам, я ступила на нее. Спекшаяся после нескольких недель засухи земля была твердой, и хруст сухих веток, на которые я наступала, разносился далеко в ночи. Иногда калитка перголы оставалась открытой, но в ту ночь мне не повезло. Это означало, что мне предстоит пройти долгим кружным путем, а потом еще и протиснуться сквозь прутья кованой ограды. Много лет назад я избрала эту изолированную часть Хэмпстед Хит местом своих ночных рандеву, потому что здесь всегда было полно людей – мужчин, – которые выбирали для променада наименее заметные тропы под сенью деревьев. Я никогда не ощущала какой-либо угрозы, исходящей от них. Напротив, я знала, что, если что-то пойдет не так, смогу привлечь их внимание, позвав на помощь. Поэтому хруст сломанной ветки, раздавшийся неподалеку, не заставил меня повернуть голову. Шелест листьев не заставил встревожиться. Я просто продолжала свой путь к ограде, не глядя по сторонам.