Дым. Поиск любви

Она персонально пожелала доброй ночи Юле, на меня не взглянув, ушла.

– Коль, ну ты чего? – спросила Юля, мило улыбаясь.

– Думал она с чувством юмора.

– Шуточки у тебя конечно тоже, далеки от «Аншлага», Васе, наверное, нажалуется.

– Юль, мне срать, – ответил я.

– Знаю я, ладно пойдем спать, завтра начинаются трудовые будни.

Мы поднялись, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по номерам.

Я рухнул на кровать. Включил телевизор – чудом уцелевший Рен-TV, а вслед за ним все та же база «нашего» национального достояния. Спасибо тебе ГАЗПРОМ! Одна ложь и срань в том, что принадлежит тебе! Сон не шел, долго я ходил по комнате, вставал у окна, всматриваясь в окна серых домов с холодным, желтым светом. Внимание людей, всех от мало до велика, было приковано к голубым экранам. Рафинированные выпуски новостей, бесконечные сериалы, безуспешно пытающиеся показать чувства и даже если бы сценаристу, режиссеру, актерам удалось вложить крик души, люди не смогли бы заметить его. Люди закрыты, они в добровольном плену, откуда выхода нет! Они закрылись от всех, оградив себя железом и заборами, даже от тех, кто отбывает срок с ними вместе. Их не интересует личная жизнь, больше занимают сплетни о подругах, друзьях, публичных людях, они с удовольствием переберут самое вонючее и грязное белье других, забывая проветрить свое. Они давно не существуют, они мертвы, они ждут, когда их сожгут или закопают, освободив место для таких же, бездумных созданий. И все начинается снова.

Глава 7. Иные люди

Офис располагался в пяти минутах ходьбы. Кызыл не большой город, обычный, провинциальный, но пропитан особым духом, который мне только предстоит вкусить. Офис как и везде, в Москве, Париже, Ижевске, но люди! Люди совсем иные. Люди чей дух не пропитан корпоративной бредятиной, люди, не следящие за новыми приемами тотального засерания мозга, люди, чьи сердца трогают реки и земли, на которых они живут, рыбалка, охота…. Всё то, что для нас давным – давно стало лишь увлечением, хобби и не являлось жизнью.

Со всеми я сошелся довольно быстро, и к обеду мы весело общались, откинув работу к помойным ведрам.

Юра. Высокий парень, тридцать лет, брюнет, худощавого телосложения, с карими глазами, будто бетонная стена, не дающая проникнуть внутрь его, где скрывается интересная, живая личность.

Оржак. Тувинец. Плотный, коренастый, сын, как мне сказали, шамана. Ему тридцать пять, отец трех сыновей и двух дочек. Он уехал обедать с семьей, а мы с Юрой отправились в кафе поблизости. Заказали по шашлыку из свежей баранины. Юра рассказывал о прежней студенческой жизни в Питере, о своей супруге и двух детях, о жизни здесь, на первый взгляд скучной и обыденной, но присмотревшись в ней заметны настоящие страсти и эмоции.

– Здесь народ менее расчетлив, – говорил он, – я бы сказал больше, не расчетлив вовсе, здесь мой сосед всегда придет мне на помощь, его двери, как и мои всегда открыты. Здесь я могу подарить обычную десяти рублевую зажигалку, и он не воспримет это как обиду, а в ответ подарит барана. Ничего смешного!

– Зажигалка, на барана, не плохо, – улыбаясь, говорил я.

– Зажигалка, это фигурально, не важно что.

– А что важно? – спросил я.

– Важно как. Люди не научились притворяться, здесь совсем другая культура. Здесь, я бы сказал, всё по-настоящему. Мне кажется, здесь у нас больше энергии, меньше медиа, люди менее подвержены ее влиянию, они не отдают всю психическую энергию людям экрана и страниц газет. Здесь у нас жизнь в дыму, и он не дает опустошить нас, – закончил он, улыбаясь.

– Что за дым? – спросил я.

– Марихуаны, – смеялся он, – конечно, это мое личное мнение, но он, как мне кажется, делает людей миролюбивее и больше. Курят тут все, а если человек даже и не курит, все равно становиться частью позитивно настроенной массы. Кстати хочешь курнуть?

– Может после работы? – предложил я.

– Можешь после работы, я курну сейчас, чувствую поточность времени.

– В смысле? – не понимал я.

– Ты вообще курил?

– Конечно, редко, мне больше нравиться скорость.

– А мне нет, жил в Питере, тоже жрал колеса, фен, сейчас понял, это не мое, мне не нравиться жизнь в режиме перемотки. Гашиш замедляет ее, события вокруг перестают быть фоном, можно уловить любую мелочь, которая в действительности окажется огромной и важной. Тому наглядный пример моя жена, всё благодаря дыму, будь я пьян? Сейчас не было бы наших малышей и нашей, я считаю, самой счастливой семьи на земле. Все дым! Он мне помог заметить ее.

– В каком смысле, помог заметить?

– Смысл в том, что если бы не гашиш, под которым я был в тот вечер, вероятно, мы бы переспали и разбежались в разные стороны. В тот вечер, как сказать.? Я как будто отодвинул сексуальное влечение и заглянул вглубь ее. А там! – он улыбнулся, – моя родная, маленькая девочка!

Он смеялся, шокируя меня откровенностью. По сравнению с ним я был более закрыт для окружающих, не говоря уже о первовстречных людях, с которыми я был короток, а он! Знает меня несколько часов, и мы говорим как знающие друг друга сотни лет.