Дзержинский. Любовь и революция

⁶⁶ Как вспоминает Эдвард Соколовский, кружки Малецкого объединились с кружками Станислава Трусевича «Очкарика», потом к ним присоединились группы социалистов-интеллигентов под руководством доктора Анджея Домашевича и Альфонса Моравского «Зайца». Таким образом формируется руководящая группа рабочей организации, которая вскоре получит название Литовская социал-демократия (ЛСДП). По Соколовскому, идеологические споры длились долго, всю зиму 1894–1895 года. Члены «Сердца Иисусова», прежде всего Малецкий, Дзержинский, Баранович и Блох, горячо дискутировали тогда с Милевским и Макаровым, представителями социалистического кружка. На их встречи приходили Трусевич и Моравский, уже тогда крепкие социал-демократы, что перевесило чашу весов на сторону Милевского и Макарова. В конце концов, патриоты-иисусовцы перешли на их сторону (Towarzysz Józef. Wspomnienia о Feliksie Dzierżyńskim, Książka i Wiedza, Warszawa 1977).

⁶⁷ Владимир Ленин, как и Дзержинский, тоже начинал с чтения трудов ведущих немецких идеологов, Маркса и Энгельса, перевернув потом их идеи вверх ногами. Карл Каутский стал со временем главным идеологическим противником Ленина, острым критиком диктатуры пролетариата и красного террора – поэтому Ленин назовет его «ренегатом».

⁶⁸ Ludwik Krzywicki, Wspomnienia, Książka i Wiedza, Warszawa 1958.

⁶⁹ В биографии Дзержинского Ежи Лонтка приводит мнение психолога, что «период созревания был для него особенно трудным, потому что тяжело заболела мать; в сознании интеллигентного и чувствительного мальчика перепутались мысли о смысле жизни, смысле существования, плюс неогеновые проблемы (Jerzy Łątka, Krwawy apostol, Spoleczny Instytut Historii, Kraków 1997).

⁷⁰ Feliks Dzierżyński, Listy do siostry Aldony…, цит. соч.

⁷¹ Копия письма из семейного архива, F 220/43, Отдел Истории партии ЦК ПОРП, оригинал в Новом Архиве.

⁷²Там же.

⁷³ Копия письма из семейного архива, F 221/43, там же.

⁷⁴ Stefan i Witold Lederowie, Czerwona nit, Iskry, Warszawa 2003.

⁷⁵ Как утверждает цитированная Ежи Лонткой психолог, «воспитание в духе христианского идеализма привело к тому, что он некритично принимал утопические идеи Ленина». Речь, конечно, о более позднем времени. В виленский период он Ленина не знал, но был готов принять утопию, как святое причастие.

⁷⁶ Aleksander Michajtowicz Romanow, Bylem Wielkim Księciem (koniec dynastii), Studio Wydawnicze Unikat, Bialystok 2004.

⁷⁷ Feliks Dzierżyński, Autobiografia, [w: ]

idem, Pisma wybrane, Książka i Wiedza, Warszawa 1951.

⁷⁸ Jerzy Ochmański, цит. соч.

⁷⁹ По словам Эдварда Соколовского, Дзержинского выгнали из школы с «волчьим билетом», потому что учителю, сделавшему выговор группе учеников, говорящих на польском языке (собачьим языком), он дал в морду. Примерно такие же воспоминания и у Альдоны – Феликс ушел из школы после конфликта с ненавистным учителем Мазиковым: «Бросая гимназию, Феликс открыто, в глаза сказал учителям всю правду об их воспитательных методах. Он вошел в учительскую и, обращаясь к преподавателю русского языка по прозвищу Рак [предположение автора], которого ученики особенно ненавидели за шовинизм и дискриминацию учеников-поляков, заявил, что националистская дискриминация ведет к тому, что из учеников вырастут революционеры, что учителя-преследователи сами воспитывают борцов за свободу. Это выступление Феликса поразило педагогов. Они были настолько ошеломлены, что не успели применить никакие средства. Дома Феликс обо всем этом весело рассказывал» (Jerzy Ochmański, цит. соч.).

⁸⁰ Jerzy Ochmański, цит. соч.

⁸¹ Адам Мицкевич, Дзяды. Часть III.

IV. Юноша из огня и серы. Агитатор.

⁸²Towarzysz Józef. Wspomnienia о Feliksie Dzierżyńskim, Książka i Wiedza, Warszawa 1977.

⁸³ Feliks Dzierżyńki, Autobiografia, [w: ] idem, Pisma wybrane, Książka i Wiedza, Warszawa 1951.

⁸⁴ Социал-демократия Королевства Польского (СДКП) была создана в 1893 году в Варшаве социалистами, которые не хотели принимать программу Польской социалистической партии (ППС). Спор между этими двумя фракциями касался главным образом национального вопроса. Для представителей ППС социализм ассоциировался больше с революционностью и конспирацией, чем с теорией классовой борьбы, а выводы Маркса по поводу капитала они считали просто «ерундой», говоря словами Пилсудского. Они сделали ставку прежде всего на независимость, где социализм, обещающий равенство, должен был стать отличным инструментом в процессе формирования национального сознания крестьянства и вырастающего из него нового рабочего класса, так как во время январского восстания обе эти социальные группы не оправдали надежд.