Джедай почти не виден

Значит, Йода… Скорее всего, он — ретранслятор воли уиллов. Не исключено, что та точка, которую я определил, как источник колодца силы, и есть его логово. Надо аккуратно проверить. Хотя… На ближайшие несколько дней потоки Силы скользят ровно, без развилок. Ситуация вошла в колею, и изменить что-либо практически невозможно. А вот потом…. Ощущение узла, веера возможностей, потрясений, но не катастрофы. Будем готовиться и ждать. К слову, у меня сложилось впечатление о том, что эти ситховы колодцы кардинально поменять ситуацию не способны. Да, они подталкивают людей на эмоциональные, непродуманные решения. Снижают критичность мышления, но не более того. Во всяком случае, для ситхов. Может, просто потому, что рассчитаны на джедаев, а мы попадали под воздействие случайно. Должны справиться.

Легкий всплеск Силы. Лея со своими целительскими способностями упражняется. Интересно, на ком? Не успел подумать, как запищал комлинк — вызов от начмеда «Исполнителя» доктора Ворса, (он же — мой личный врач со времен едва ли ни Мустафара) Этот циничный маньяк и обладатель авторских прав на анекдот о том, что Дарт Вейдер это не только световой меч, но и три-четыре килограмма драгметаллов в контактах, был в своем репертуаре:

— Мой лорд, тут спор с местной медициной за место в морге просто нешуточный.

Хм, менять лечащего врача я, пожалуй, не готов. Если за двадцать пять лет сам не пришиб, то привередничать нечего.

Этого типа с очень спорной репутацией откопал Палпатин, после того, как узнав о смерти Падме, я закатил истерику, в ходе которой раздолбил всех меддроидов, распугал прежних врачей и никого к себе не подпускал, не смотря на явные признаки открывшегося кровотечения. Палпатин лично вытряхнул меня из костюма жизнеобеспечения и, прижав волной Силы к операционному столу, чтоб не рыпался, держал до прибытия нового врача.

— Заходите доктор, — излишне жизнерадостно крикнул Палпатин.

Морщась от перенасыщенного лекарствами и кислородом воздуха, которым я худо-бедно мог дышать без маски, к столу подошел человек с комплекцией и волосатостью вуки и красноглазостью чиссов.

— Уй, ё… Не густо. Работать практически не с чем. Но горелым уже не воняет. Это хорошо.

Мне почти удалось вырваться из силовых объятий императора. Но именно, что почти. Остается только шипеть проклятья.

— Оно еще и матерится? Тоже неплохо. Я ж не ветеринар: надо время от времени и словом с больным перекинуться. Короче, пациента совсем немного, гонорар хороший. Согласен. Да вы, папаша, отпустили б болезного. Далеко не уползет.

На доктора обрушилась волна злобы. Но тот и бровью не повел. Нервов у него нет что ли? Но он меня не боится. Невосприимчивость к воздействиям Силы. Феномен, блин. Ярость кончилась. Теперь лежать обрубком перед чужим человеком просто страшно и унизительно. Встречаемся глазами. Во взгляде доктора нет ни жалости, ни отвращения. Моя паранойя не то, чтоб исчезает, но затыкается и уползает в дальний уголок.

Так и живем. Док таскается за мной начальником медслужбы корабля, который является моим флагманом.

Так, из-за чего сыр-бор? Ворс, Лея и еще некто незнакомый нашлись у пустых боксов реанимации. Плюс тело под простыней без признаков жизни. После некоторых сомнений опознаю в чужаке местное кардиологическое светило. По поводу состояния здоровья управляющего «Биосистемами» связывались. Тот тоже меня узнает и молча плюхается на колени. Начмед садистски ухмыляется. Это они неучтенного покойника без меня поделить не могут? Не угадал.

— Вот на хрена мне городской жмурик? На поверхности своих моргов нет, что ли? — начинает Ворс.

— Кто такой?

— На полу или под простынкой? — уточняет начмед.

— Под простыней.

— Главный местный буржуй с «Биосистем».

— Помер, значит.

— Четыре дня тому как.

— Хм… А мне еще вчера докладывали о стабильно-тяжелом состоянии и возможности транспортировки из городского госпиталя на «Исполнитель».

— Смерть, конечно, состояние стабильно-тяжелое. Кто б спорил. Он помер почти мгновенно.

— От чего помер?

— Практически, покончил с собой тремя выстрелами в спину.

— Детали?

— Обширный инфаркт с одновременным и не менее обширным инсультом. И еще два оторвавшихся тромба на подходе. Дедушка, конечно сотню еще во времена войн клонов разменял, но это и для него — перебор.

— Ясно, что помогли буржую. И я даже знаю, как.

Действительно знаю. Это я простой сельский ситх силовым захватом просто душу. Отдельные эстеты могут аорту пережать или еще какой сосуд. Эффект тот же. Но насильственный характер смерти уже не столь очевиден. А местный врач испугался доложить о смерти важного подозреваемого, надеясь дотянуть реанимационные мероприятия до моего отлета, а поняв, что я задерживаюсь, попытался сбагрить труп военным. Видимо, предлагал Ворсу оформить как умершего по дороге.

— Чего с профессором делать? — живодерски ухмыляясь, тихо пинает по-прежнему стоящего передо мной на коленях коллегу начмед.

— Врать нехорошо, — глубокомысленно замечаю я.