Джек и Джилл

— И впрямь красавец, — кивнула миссис Пэк. — И ты, конечно, права, что даришь его именно ей. А теперь давай-ка, моя дорогая, пойдем назад. Ты и так уже чересчур много времени провела на ногах. — И мама решительно водворила дочь на диван, положив таким образом конец ее краткой праздничной экспедиции. — Отдыхай, сейчас принесу тебе миску с водой. Положишь в нее цветы, чтобы оставались свежими, пока не украсишь ими корзину.

— Как здорово, мама, что я уже сижу и даже чуть-чуть хожу, а скоро вообще поеду на море, а ведь еще совсем недавно я даже мечтать об этом не могла, — добавила она, отныне исполненная надежды и веры в то, что ее плену придет конец всего через несколько месяцев, а не через четырнадцать лет.

— Да, доченька, ты идешь на поправку. Хвала Небесам! Я так долго опасалась самого худшего.

Склонившись над дочерью, она крепко поцеловала ее, та, обхватив мать за шею, ответила тем же. И они на какое-то время застыли, обнявшись, щека к щеке. Переживая целую гамму радостных чувств и в то же время почти не веря своему счастью. Наконец миссис Пэк торопливо ушла организовывать чай для оголодавших мальчиков, а Джилл, глядя, как комнату постепенно окутывают мягкие весенние сумерки, принялась тихонечко напевать одну из песен, которым ее научила миссис Мино:

Птичка в клетке живетОт лесов и полей далеко.Птичка песни поет,

Хоть в неволе ей жить нелегко.Птичка Богу поет;Такова Его воля была,Чтобы птичка теперьБез лесов и полейВ золотой своей клетке жила.И с улыбкой внимает ее голоску

Милосердный и любящий Бог.Благодать ниспошлетИ не пустит тоскуК птичке нашей шагнуть за порог. [87]

В скором времени в Птичьей комнате появились Мэри и Молли, и к корзинкам Джилл, стоявшим на столе, добавились те, что сплели ее подруги.

— Мы готовы, — торжественно объявила мальчикам Молли. — Слово за вами.

— Они мне пока ни единого цветочка не показали. Но, судя по их веселому виду, им, наверное, повезло, — сообщила Джилл, внимательно глядя на Гаса, Фрэнка и Джека, у каждого из которых было в руке по корзине.

— Ну, повезло нам, положим, серединка на половинку, — продемонстрировал Гас какую-то чахлую зелень, едва прикрывавшую дно его корзины.

— Мои успехи чуть лучше. Только, чур, не визжать над тем, что увидите. — И Фрэнк вытряхнул из своей корзинки несколько хвойных веток, полдюжины камнеломок и две худосочные фиалки почти без стеблей.

— Грех, конечно, хвалиться, но, похоже, у меня самый удачный улов, — хихикнул Джек, извлекая на свет перистый пучок морковной ботвы и несколько полуувядших одуванчиков, которые тщетно бодрились в попытке изобразить из себя полноценные цветы.

— Ой, мальчики, это все?

— Что же нам теперь делать?

— У нас есть только несколько домашних цветов, а корзин целая куча. Чем мы теперь их наполним?

Девочек охватило отчаяние. Цветов оказалось катастрофически мало. Вклад Мэри был крайне незначительным, а Молли вообще принесла горсть искусственных. «Просто в качестве дополнения к живым», — смущенно объяснила она.

— Мы-то чем виноваты? Это все поздняя весна. Мы же не можем сделать цветы, если они не выросли, — констатировал со смиренным видом Фрэнк.

— А купить вы их не могли? — спросила Молли, уныло разглядывая свой искусственный вьюнок.

— Ты когда-нибудь видела хоть одного парня, у которого к концу месяца оставались бы хоть какие-нибудь деньги? — возмущенно уставился на нее Гас.

— С девочками, между прочим, та же история, — вздохнула Джилл. — Я почти все свои сбережения потратила на цветную бумагу и ленточки для корзинок. Ну и какой теперь от них толк? Ужасно обидно, — посетовала она, в то время как Мэри принялась уменьшать содержимое своих уже готовых корзин, чтобы хоть чем-то заполнить все еще остававшиеся пустыми.

— Эй, не впадайте в панику! — оказался не в силах держать и дальше девочек в напряжении Фрэнк. — Ну-ка, Джек, успокой их скорее, пока они не начали от отчаяния рыдать и рвать на себе волосы.

— Коробка снаружи. Расскажите им пока, а я быстро сбегаю.

И он торопливо ретировался из комнаты, опасаясь, как бы юные леди не повели себя слишком несдержанно, после того как им откроется истинное положение вещей.

— Давай ты, — с явной охотой уступил эту честь Гасу Фрэнк.