Джек Ричер, или Без права на ошибку

Стивесант ничего ему не ответил. Бэннон взглянул на часы, вынул из кармана мобильный телефон и демонстративно положил его на стол перед собой.

– Вот потому я продолжаю придерживаться своей теории, – заявил он. – Но только теперь я считаю, что оба преступника – ваши ребята. Если сейчас этот телефон зазвонит и Ричер будет прав, значит, я не ошибся.

В этот момент телефон зазвонил, причем начал наигрывать вариацию на тему известной классической увертюры. В напряженной тишине комнаты она прозвучала особенно нелепо. Бэннон поднял телефон и нажал на кнопку связи. Идиотская мелодия смолкла. Наверное, кто-то спросил в трубку: «Шеф, это вы?», поскольку Бэннон ответил коротким «да», а потом выслушивал говорившего в течение нескольких секунд. Затем он разъединил связь и снова уложил аппарат в карман пиджака.

– Сакраменто? – спросил Стивесант.

– Нет, – покачал головой Бэннон. – Это звонили отсюда. Наши сотрудники обнаружили винтовку.

Оставив Суэйна, троица отправилась в лаборатории ФБР, расположенные в здании Гувера. Там уже собирались специалисты, внешне напоминавшие Суэйна, – такие же ученые-теоретики, которых только что вытащили из-за праздничного стола. Одеты они были тоже по-домашнему и, видимо, рассчитывали провести вечер у телевизора, наблюдая за футбольным матчем. Кое-кто из них уже успел выпить по парочке бутылок пива, и это казалось заметным по их внешнему виду. Нигли смутно вспомнила одного из них: когда-то ей приходилось наведываться в лаборатории ФБР для прохождения практики.

– Это «Вайме Мк2»? – поинтересовался Бэннон.

– Без сомнения, – тут же отозвался один из экспертов.

– Есть серийный номер?

Но эксперт покачал головой.

– Стравлен при помощи кислоты.

– Можно попробовать как-то восстановить его?

Но эксперт опять покачал головой.

– Нет. Если бы это был чеканный номер, мы могли бы под ним обнаружить поврежденные кристаллы в металле и, вероятно, узнать номер, но дело в том, что «вайме» использует гравировку. Поэтому мы ничего предпринять не сможем.

– Где же эта винтовка сейчас?

– Мы ищем отпечатки пальцев, хотя, кажется, это тоже занятие бесполезное. Флуороскоп нам ничего не дал, равно как и лазер. Оружие тщательно протерли.

– Где вы его нашли?

– На складе, за дверью одной из комнат на третьем этаже.

– Наверное, они и сами прятались там. Выжидали, когда начнется переполох, чтобы скрыться в толпе, охваченной паникой, – заметил Бэннон. – Хладнокровные люди.

– Гильзы обнаружены?

– Ни одной, – покачал головой эксперт. – Вероятно, они забрали их с собой. Но зато у нас есть все четыре пули. Три сегодняшние повреждены ударами о твердую поверхность, но та, которую нам прислали из Миннесоты, хорошо сохранилась: этому способствовала земля, куда она попала.

Он подошел к столику, где на чистой белой бумаге были выложены четыре пули. Три из них были расплющены. Одна, та, что, не попав в Армстронга, угодила в стену, оставалась чистой. Две другие до сих пор хранили на себе почерневшие брызги от мозга Крозетти и крови Фролих. Остатки плоти пригорели к медным оболочкам, образовав характерные концентрические круги. Эти следы частью деформировались, когда пули, покинув тела, ударились о следующую преграду. О кирпичную кладку, например как в случае с Фролих, и, очевидно, о стену склада, если говорить о Крозетти. Пуля из Миннесоты выглядела как новая. Зарывшись в мягкую землю на фермерском дворе, она осталась чистой.

– Принесите винтовку, – потребовал Бэннон.

Ее доставили из лаборатории, и она еще сильно пахла парами суперклея, которыми ее обдували в попытке обнаружить скрытые отпечатки пальцев. Перед Ричером лежало неуклюжее, не впечатляющее оружие, сохранившее черную лаковую заводскую окраску металлических частей. Короткий утолщенный приклад и столь же короткий ствол. Длину оружию придавал лишь глушитель с компенсатором. Винтовка была снабжена мощным оптическим прицелом на цапфах.

– Это другой прицел, – заметил Ричер. – Это «хенсольдт», а на «вайме» используются прицелы «бушнелл».

– Да, им пришлось немного модифицировать оружие, – согласился один из экспертов. – Мы тоже это сразу заметили и занесли данные в журнал.

– Как модифицировано? На заводе?

Но специалист покачал головой:

– Не думаю. Работа тонкая, но не заводская.

– И что же это может означать? – заинтересовался Бэннон.

– Я еще сам толком не понял, – признался Ричер.

– Наверное, «хенсольдт» лучше, чем «бушнелл»?

– Не совсем так. Они оба хороши. Как, например, «БМВ» и «мерседес» или «кэннон» и «никон».

– Но может быть, у каждого человека свой вкус в этом отношении?

– Только не у государственного работника, – возразил Ричер. – Ну что бы вы сказали, если бы один из ваших людей, фотографирующих места преступления, вдруг явился к вам и попросил: «Поменяйте мне «никон», который вы мне выдали, на «кэннон»?

– Ну, я, наверное, послал бы его ко всем чертям.