Джекпот для лоха

Все, что было известно Фёдорову, это номера машин москвичей, их фамилии и нецензурные характеристики. Номера зафиксировала служба охраны на проходной, фамилии гостей сообщили из «Консорциума» перед приездом, а над характеристиками коммерческий директор поработал сам. Выслушав его, Бескозырка скривился, но тут же получил тяжелый толстый конверт, который перевесил чашу весов.

– Ладно, Уркаган… Хотя вообще-то так дела не делаются – надо хоть что-то самому подготовить.

– Я в обязаловке, бля буду! – сказал коммерческий директор «Сельхозмаша» и щелкнул ногтем большого пальца от переднего зуба.

Но Бескозырка покачал головой.

– Ты свойский базар[7] забывай. Ты уже не наш, а барыга[8]. Даже хуже – красный бугор[9]. Так и базарь по-вашему, я разберу…

Фёдоров пожал плечами.

– Хорошо, как скажешь. Значит, сделаешь?

– Вот сижу, кумекаю, как лучше, – медленно сказал Бескозырка. – Своих ребят я напрягать не буду. Но есть выход на профессионалов…

– Так сделаешь?

– Не кудахчи, – презрительно скривился вор. – Ты бабки дал, я взял. Сам знаешь, что это значит!

* * *

Виктор Попов, в узких кругах известный как Витя Шрек – грубыми чертами лица он был похож на мультяшного героя, забил косячок и уже предвкушал, как славно он сейчас пыхнет. Но тут замурлыкал телефон – телефон, тля такая, всегда звонит не вовремя. Шрек матюгнулся, посмотрел на дисплей, оказалось – напарник. У напарника было погоняло Блондин, и в паре он был старшим. Шрек с сожалением отложил в сторону заряженную беломорину, взял трубу:

– Але.

– Дело есть, я скоро буду, – сказал Блондин. – Подъеду – посигналю.

Шрек сказал беломорине: один облом кайфа равняется двум предупреждениям о неполном служебном соответствии… Еще полгода назад Попов был прапорщиком ОМОНа и до сих пор иногда мыслил соответствующими категориями. Он убрал беломорину, заряженную атомной ошской коноплей, – напарник не одобрял «баловства», лег на диван и включил телевизор. Там шла реклама. Шрек щелкнул кнопкой. Но и на этом канале тоже была реклама. Он вновь щелкнул кнопкой и снова попал на рекламу.

– Уроды! – буркнул Шрек и снова переключился.

На экране появилась светская львица, больше похожая на лошадь. Она косноязычно беседовала с существом непонятного пола. Звали существо Сергеем, у него были накачанные губы и подведенные глаза. Он тоже был косноязычным. Именно поэтому их диалог был Шреку понятен. Но смотреть он все равно не стал, коротким ревом объяснив свое нежелание:

– Тьфу, пидоры!

Из кухни опасливо высунулась Анжела, халат уже с трудом сходился на животе.

– Ты чего, Вить?

– Да ничего, достали пидоры уже. Вот развелось козлов!

– А-а, – облегченно кивнула Анжела и вновь исчезла.

Шрек выключил телевизор и подумал: а вот пыхнул бы – и сразу все в кайф. А так один сплошной облом.

Через двадцать две минуты приехал Блондин. Под окном раздался короткий сигнал, Шрек выглянул и увидел серую «десятку», приткнувшуюся к Шрековой старенькой «Ауди-80». Он надел кожаную куртку, сунул ноги в разношенные кроссовки, заглянул на кухню. Анжела разделывала курицу.

– Ты что, уходишь? – напряженно спросила она.

– Через час вернусь, – бросил Шрек. – Может, через полтора.

Спустя тридцать секунд он сел в машину напарника. Поздоровались. У Блондина были очень светлые волосы и неприятный взгляд ящерицы. Анжела про него говорила: «Ну, чисто убийца. Такому человека замочить – раз плюнуть!» Шрек на это отвечал: «Да брось ты, Анжелка. Нормальный мужик Санек…»

Шрек, за спиной которого было более полусотни сопровождений товарняков через Чечню и две командировки по контролю ставропольской границы – кто бывал, тот понимает, – втайне и сам побаивался напарника.

– Че за пожар? – спросил Шрек.

– Работенка наклевывается.

– Это хорошо. А то я уж на мели… А что за работенка?

– Обычная.

– Конкретно – кого?

– Сам еще не знаю… Ты достал?

– Достал. Калаш и тэшка.

Блондин кивнул:

– Это хорошо. А «маслят» сколько?

– Хоть жопой ешь.

– А в каком состоянии?

– Новьё, в масле. Считай, со склада. Да можем прямо сейчас поехать и посмотреть.

Несколько секунд Блондин смотрел прямо перед собой в лобовое стекло, потом сказал:

– Поехали.

Он повернул ключ, двигатель ровно заурчал, машина плавно тронулась с места.

Из окна третьего этажа вслед им тревожно смотрела Анжела.

Через четверть часа серая «десятка» въехала на территорию гаражного кооператива, за которым город заканчивался и начиналась пригородная роща.

Шрек отворил железную дверь, нащупал рукоятку рубильника. Вспыхнул свет. Три тусклые лампочки осветили серое бетонное чрево. Половину бокса занимал старый «жигуль» с поднятым капотом. Судя по слою пыли, он простоял так не один год. В одном углу располагался верстак и полки с инструментом, в другом – диван и телевизор «Витязь». На полу стояли вперемешку водочные и пивные бутылки, в углу валялись два использованных презерватива.

– Ты бы хоть гондоны, что ли, выкинул, – поморщился Блондин.