Джекпот для лоха

– Есть несколько крупных акционеров из числа бывших руководителей: у Смолина одиннадцать процентов, у Поленова восемь, у Станицына семь…

– Отлично! – Малышев потер руки. – Это решит наши проблемы!

– Да, точно! – обрадовался Фёдоров. – Чего же ты молчишь?

– Но они не собираются решать наши проблемы и ничего продавать не собираются… Надеются на огромные прибыли в будущем!

– А если уговорить, ну, или, скажем… надавить? – спросил Малышев.

– А если надавить на них, ну, или, скажем… уговорить? – одновременно с ним спросил Фёдоров. – Наехать, припугнуть, денег пообещать…

– Кого припугнуть, Смолина? – усмехнулся Вайс. – Он тебя так припугнет! Или забыл?

– Н-да…

Все трое переглянулись. Нрав у бывшего главного бухгалтера был суровый, а его сын работал в руководстве областной милиции. Да и главный инженер Поленов не подарок, и главный технолог Станицын… Это были люди из старой школы руководителей, к тому же их знал весь город. Наехать на них мог только полный отморозок.

– А что же делать? – прогудел Фёдоров. Щеки его покраснели, он уже подходил к своей обычной кондиции. – Очкарик что предлагает?

Коммерческий директор уставился на Вайса. Но тот уже устал бояться грозного Урагана.

– Придётся, многоуважаемый народом Николай Егорович, идти в тот самый народ и пить с ним не двенадцатилетний вискарь, а палёную водяру полуторадневной выдержки. И в задушевных беседах выяснять, у кого в сундуках и подвалах хранятся запасы драгоценных документов!

– Что-о-о? Ты кому это гонишь, безволосая мартышка?!

Тут уже не выдержал Малышев. Он лёг грудью на стол и громко прошипел, отчего стал похож на друга Маугли удава Каа:

– Хватит из себя великого корчить! Андрей Германович дело говорит! Надо тебе в народ идти, причем лично! Понадобится – все пойдём в народ, все будем гробить печень…

– Да почему я?! – заревел Фёдоров, как раненый медведь. – Вы что, мальчика нашли? Шестерку? Почему я?!

– Да потому! – Малышев откинулся на спинку кресла и перестал быть удавом. – У тебя репутация такая… Подходящая…

– Какая такая репутация?

– А такая! У нас половина народа по тюрьмам сидела. А кто не сидел, тот симпатизирует страдальцам. Вон, блатной шансон из каждого окна несется! Так что ты, Николай Егорыч, будешь нашим флагманом в борьбе за правое дело!

– А что, я готов! – мгновенно изменил позицию коммерческий директор. – Я всех так разворошу – мешками акции понесут! Но и вы свои жопы от кресел отрывайте! Работать надо, господа, работать!

* * *

Пашка Колотунчик большой лопатой убирал жидкую грязь, когда сбоку к нему подошел массивный и краснолицый человек с уверенными манерами начальника и одетый, как начальник: кожаное пальто на меху с поднятым воротником, надвинутая на глаза шляпа.

– Работаешь, товарищ пролетарий? – сказал он.

Колотунчик повернулся на голос и узнал коммерческого директора Фёдорова. Его побаивались, потому что знали – если что, может и в ухо зафинтилить. Иди потом, жалуйся в профсоюз…

– Так, а что еще делать? – спросил он, подобравшись. – Иначе колотунчики, и жрать нечего будет…

– Правильно мыслишь, товарищ пролетарий! – добродушно улыбнулся Фёдоров, что Пашку не успокоило, а насторожило еще больше.

– А акции наши у тебя есть? – напрямую спросил Ураган.

– Откуда? Я свои давно выкинул, еще до того, как скупать начали. Потом пожалел, колотунчики…

– А кто скупать начал? – насторожился Фё-доров.

– Да все! – Колотунчик оперся на лопату, вытер пот со лба. – То один подходит, то другой. Вот к Говору этот подкатывал, из парткома. Ну, из «Артемиды» который…

– Да ну? – изобразил удивление Фёдоров.

Это всегда делает собеседника более разговорчивым: простые люди любят удивлять других, может, потому, что это им редко удается.

– Ну, – кивнул Пашка. – Это его друг закадычный.

– И чего?

– Работу ему предлагал. Акции скупать у работяг. Агромадные деньжищи предлагал. В этих, как его, колотунчики… В долларах!

– Ну, ну, – Фёдоров напрягся, как охотничий пес, взявший наконец след. – И чего он? Согласился?

Колотунчик пожал плечами:

– Тогда вроде нет. А потом – не знаю. Чего-то он в последнее время деловой стал, с работы отпрашивается, все думает, аж лоб весь изморщинил… Может, и согласился!

Пашка почесал затылок:

– У него и у самого этих акций мешок, а может, и два. Он их специально собирал. Выкупал у ребят, выброшенные поднимал… Да вот недавно Матвеич ему целую пачку своих отдал. Говорит: хочешь – выброси, а хочешь – себе возьми… Так он себе взял, я видел.

Фёдоров с трудом сохранял на лице видимость безразличия:

– А зачем ему?

– Думает, что когда-то за них хорошие деньги давать станут. Вот он сразу и выиграет…

– Доски на гроб! – вырвалось у коммерческого.

– Что?

– Ничего. Где он сейчас?

– В отгуле.

Фёдоров выдвинул вперед нижнюю челюсть:

– Скажи ему, что я куплю все его акции. За хорошие деньги!

– Ну, ладно, колотунчики… – Пашка шмыгнул носом. – Я скажу, мне что…

* * *

В дирекции «Сельхозмаша» шло очередное совещание. Узкий круг участников и закрытый характер выдавали, что оно посвящено не обычным производственным вопросам.