Джекпот для лоха

– Во, чё я тебе говорил? – пробормотал Пашка и быстро рванул в противоположную сторону.

Матвеич сильно запыхался и оттого говорил с трудом, глотая окончания слов:

– Ты… это… дава… быс… к директ…

– Чего случилось-то?

Матвеич только махнул рукой в сторону заводоуправления, согнулся и, опершись руками на колени, пытался восстановить дыхание.

– Бе-гом! Бе-гом! – Он махал рукой, будто Говоров не знал, в каком направлении ему надо бежать.

Но Андрей не побежал, а пожал плечами и пошел неспешно, как будто дворник с директором водили тесную дружбу и частенько встречались для дружеских разговоров.

– Совсем… Совсем крыша съехала, – изумленно сказал Матвеич.

Для всего бесправного заводского люда работники заводоуправления были словно обитатели Олимпа для древних греков. В смысле, так же далеки, недоступны и недосягаемы. Самой высшей фигурой, до которой мог добраться простой работяга, принесший отчаянную челобитную высшему начальству, была здесь секретарь Вера Петровна. И вела она себя с челядью соответственно – строго и высокомерно.

Сейчас она говорила по телефону и не обратила ни малейшего внимания на вошедшего в приемную Говорова. Тот остановился у стола в привычной позе покорного ожидания.

– Да, Сашенька, сегодня точно! Ну, почти точно… Если срочное совещание не соберут. Ты же знаешь: пока начальство здесь, и я уйти не могу…

– Мне бы к Фёдорову, – деликатно напомнил о себе Говоров.

Но резкий жест наманикюренного пальчика приказал ему замолчать и не отвлекать занятого человека от важных дел.

– А если совещания не соберут, то к семи я буду готова. Так что звони. Пока-пока… – Она сердито посмотрела на Андрея. – Что нужно? Не видишь, я занята, чего встреваешь?

– Извините. Я к Фёдорову…

– С какого перепугу? Ты кто такой, что хочешь вот так, запросто, ворваться к коммерческому директору?

– Так я Говоров, меня вроде вызывали…

Вера резко загасила озлобленность и бодренько защебетала:

– Ой, ну что же вы молчите, Андрей Иванович, вас все уже давно ждут… Присядьте, я сейчас!

Она выскочила из-за стола, метнулась к большой полированной двери и проскользнула в кабинет директора. Говоров успел ощупать глазами гибкую ладную фигурку. «Как у Леночки», – подумал он.

– Войдите, пожалуйста, – Вера широко раскрыла дверь и улыбнулась Андрею, как желанному важному гостю.

Говоров впервые за все годы работы на заводе попал в кабинет генерального. Нечего ему тут было делать, даже в бытность инженером, а уж дворником – тем более… Он с любопытством осмотрелся. Тепло, светло, просторно, кожаная мебель, большой аквариум, огромный плоский телевизор, похлеще, чем у Григория Натановича. Да-а, живут же люди! Точнее, начальники. А обычный люд с хлеба на квас перебивается…

Генеральный директор был не один: здесь присутствовали и Фёдоров, и очкастый главный инженер с немецкой фамилией… Вайс, кажется.

– Здравствуйте, – сказал Говоров и вроде как поклонился всем сразу и никому конкретно.

Малышев, широко улыбаясь, вышел из-за стола, крепко пожал ему руку. При этом смотрел на него с восхищением, как на давно ожидаемого богатого родственника. И Фёдоров изобразил радость, и Вайс. Количество улыбок в начальственном кабинете стало зашкаливать за среднемесячную норму.

– Извините за опоздание, товарищ директор, то есть господин директор…

Но Малышев не обратил на его слова ни малейшего внимания.

– Здравствуйте, господин инженер, – генеральный продолжал трясти руку Андрея.

– Я дворник…

– Нет, нет, это была ошибка! Я не знал, какой вы замечательный специалист, да и про то, что вы наладили конвейер, мы тут не знали. Так что вы опять инженер-электрик, с окладом по высшей тарифной ставке и премиальными. Вот подписанный приказ уже на столе. Поздравляю!

– От всей души! – Теперь Фёдоров жал ему руку.

Потом то же самое проделал Вайс, только улыбка у него была более кислая, чем у первых двух.

– Спасибо! – растерянно произнес Говоров. – Это так неожиданно…

– И это только первый шаг! – торжественно сказал Малышев. – Есть соображения назначить вас начальником смены. Просто нужна ступенька между дворником и руководителем производства. Пересидишь пару недель – и давай вверх по лестнице!

– Очень неожиданно, – повторил Говоров. И хлопнул себя по лбу. – Это мой долг, – он положил перед Фёдоровым конверт. – Там немного не хватает: на нотариуса потратил, на банк… Но с получки отдам!

Начальники непонимающе переглянулись.

– Какой нотариус? Какой банк?

– Так я ж потому и опоздал! Ко мне вчера человек пришел. Серьезный такой… Десять тысяч долларов за акции предложил!

– Ну?! – выдохнул Малышев. – И что?

– Я ответа не дал, – простецки ответил Говоров. – Но подумал: это сколько же мои акции стоят? Посоветовался со знающими людьми, а они говорят, что, может, и миллион долларов! И что за них меня вполне убить могут.

Теперь начальники переглянулись понимающе.

– Кто ж это приходил? – спросил Фёдоров.

– Такой солидный, голова большая, залысины, и лицо: сразу видно – рулить привык…

Малышев порылся в бумагах на столе, достал папку, вынул несколько фотографий.

– Кто из них?

– Вот этот! – уверенно ткнул пальцем Говоров.